«Живет человек и точно знает, что конец будет. Но точно также он знает (правда, не умом, а сердцем), что конца его жизни не будет. Вечность присутствует в душе, с ней душа рождается, с ней и переходит в нее! Почему так? Всё по той же причине, что эта наша жизнь уже является началом жизни, уже ее преддверием, и сама смерть лишь неким необходимым порогом при входе в тот мир, где подобных иллюзий уже не будет»4.
На вопрос «для чего человек живет на земле?» существует ответ, что земная жизнь дана человеку для подготовки к жизни вечной. Подлинный смысл жизни может заключаться лишь в том, что не исчезает со смертью человека, поэтому искать этот смысл надо в благе не для тела, а для бессмертной души в ее добродетельных качествах, с которыми она пойдет к Богу. «Ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое» (2 Кор. 5:10). Душа бессмертна и наслаждаться приобретенным даром благодати сможет вечно. «Благодатию вы спасены через веру, и это не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился. Ибо мы Его творение созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять» (Еф. 2:810). Однако, чтобы душа смогла наслаждаться не только здесь, на земле, необходимо ее просвещать, воспитывать, обучать, чтобы духовно возрастать и совершенствоваться, чтобы она смогла вместить ту радость, которую Господь предуготовил всем любящим Его5.
Важно понимать нам для себя, что вся эта церковность или воцерковленность нам нужна, чтобы приобрести любовь к Богу, чтобы стяжать мирный дух (тот дух, о котором говорил Серафим Саровский). Не будем гнаться за внешним воцерковлением, а спасёмся через любовь к Богу!
Моя встреча с батюшкой
В этой главе хочу поделиться с вами одной историей, которая особенно пробудила во мне интерес к духовному.
В Подмосковье, куда мы часто ездили, был у нас дачный домик. Дома и участки там различной формы и конституции, где-то деревянные, а где-то кирпичные, ухоженные и не очень. А природа, как говорится, «глаз радуется».
Деревня наша растянута домами большими и малыми, и, как это обычно бывает, окружают её поля и леса. На улице, за домишками, в двадцати метрах раскинулось довольно крупное озеро, на другой стороне которого, вдали виднеются церковные купола. И в озере этом они отражаются, как в зеркалах. Лужайка перед домом внимание тоже привлекла.
В тёплое время года, чаще в выходные дни, мы приезжали на дачу. Ведь за городом атмосфера для отдыха весьма благоприятна. Хоть часто в «пробках» мы стояли, что было неприятно.
Так вот, в этом Подмосковье в храме нашем встретился мне добрейший человек. С вашего позволения буду называть его батюшкой. Этот священник моё внимание привлёк.
Что касается его внешнего вида, то можно отметить следующее: высокого роста, весь седой, лицо открытое, свежее, даже можно сказать молодое, несмотря на седину, коротко подстриженная борода, глаза серо-голубые. Жил он со своей семьёй на территории храма, и дети его были глубоко воцерковленные.
Ощущался в нем некий магнетизм и какая-то внутренняя сила, и в то же время простота. А глаза всегда источали доброту глубокую и любовь чистую. Речь батюшки была живая, чистая и наполнена набожностью.
Дом их из красного кирпича в два этажа часто был посещаем людьми. Людьми, у которых были недуги различного характера.
Сначала мы с ним редко общались, а спустя какое-то время стали чаще, и не только на исповеди.
Во многие выходные дни встречались мы, в общем, получилось так, что потребность у меня возникла в общении с ним, и был он весьма интересен мне во многом.
В воскресной школе при храме мы собирались по выходным и вели диалоги разные на темы духовные. Это двухкомнатный деревянный дом, внешне простой, зато уютный внутри. Всё просто, чисто и как-то по-доброму. Там были иконы святых, стол и стулья, телевизор и различная утварь. Под окном аккуратно сложен инвентарь.
Иногда смотрели фильмы о жизни подвижников русской церкви, пили чай и обсуждали отдельные моменты духовной жизни в миру. Порой для себя я записывал на диктофон эту информацию, а потом анализировал её. Батюшка располагал к себе, был внимателен и отвечал на все вопросы. Как правило, людей там было немного, пятьшесть человек. Для мысли был всегда разбег.