Вот это уже другой разговор, засмеялась я.
Ой, да ну тебя, отмахнулась от меня Наталья.
Она всегда такая, когда находится на работе строгая и неприступная, как скала. Сказала, как отрезала. Но на это мы старались не обращать внимания и совсем не обижались. Она начальник, а мы её подчинённые. И к тому же Наталья несёт ответственность за всех нас, хоть мы все уже давно большие дяди и тёти.
Мы неохотно поднялись, отряхнули песок с одежды и, закинув рюкзаки на спины, тяжело передвигая ноги, пошли дальше.
Честно говоря, я уже пожалела, что попёрлась с этой экспедицией на поиски каких-то там черепков, кувшинов, чьих-то костей или чего-то там еще. «Одни дураки закапывают, другие откапывают. Людям же делать больше не чего, как только закапывать и откапывать, думала я, прямо, как Буратино на поле дураков, закопал золотые монетки, чтобы потом прибыль с них получить. А лиса с котом, подглядели, тут же составили план и карту, как достать эти самые монетки и так далее». Зачем закапывать? Надо пользоваться тем что есть сейчас, а не прятать от всех и от себя в том числе. Это называется, сам не гам и другим не дам. Конечно, спорить не буду, выгода в кладах есть, но только в том случае, когда в земле они пролежат несколько столетий, а не два три года. Да и к тому же, человека, который закопает этот самый клад, уже давно не будет в живых. И для кого, в таком случае он его закапывал, если сам не смог им воспользоваться? Трудный вопрос, не так ли? А еще труднее ответ. Я бы, например, пользовалась своими сокровищами сейчас и не стала бы их там где-то закапывать. А вы? Если честно, то я таких людей не понимаю. Хотя, может быть, в те времена у них были на то свои причины.
Это всё Наташка со своими безумными идеями: « Пошли с нами, ведь все равно сидишь дома без дела это же скучно. А у нас движение, все время что-то новое и т. д. и т. п.».
На тот момент я действительно сидела без работы. И промежуток вынужденного безделья затянулся на несколько месяцев. Заработанные деньги с огромной скоростью заканчивались, они просто испарялись на глазах, хоть я и старалась жить экономно, по натуре не транжира, но денег, как всегда, катастрофически не хватало. И я не имела понятия, что делать дальше и где искать работу. Для меня наступала великая депрессия.
Надо сказать, что живу я в деревне, в которой всё производство умерло ещё много лет назад, в период перестройки. Пришел один дядя, сказал, что все будет хорошо. Развалил совхоз и свалил, оставив людей без заработанных денег. Потом пришел другой дядя, сказал, что вот теперь-то точно все будет хорошо. Кинул немного денег людям, чтобы стимул был дальше работать. Набрал кредитов в банке на подъем хозяйства, вот только деньги эти ушли в неизвестном направлении, дограбил остальное, и тоже свалил в неизвестном направлении, так же оставив людей без заработанных денег. И на данный момент совхоз просто постепенно вымирает со всеми её жителями. У кого была возможность уехать в город, те давно уехали. У меня же такой возможности не было, поэтому и живу в доме, который остался в наследство от моего крёстного.
Родители с младшим братом в девяностых годах уехали жить в Германию, а я же, для других и даже для самой себя, по непонятным причинам осталась жить в России. Помощи у них никогда не просила, старалась со своими трудностями справляться сама. О всех моих похождениях они, естественно, ничего не знают. Оно и хорошо, меньше знают лучше спят.
С личной жизнью у меня тоже как-то не сложилось. Принцы на белом коне на дороге не валяются, а то, что у нас ходит по улицам, едва передвигая заплетающимися ногами, икающее, с трудом ворочающее языком и с таким запахом перегара и не мытого тела, что в радиусе десяти метров мухи дохнут, мне не надо. Таких «принцев» и человеком-то назвать трудно.
Вы не заметили, что в России в процессе эволюции появился новый вид или, скорее всего подвид млекопитающих? У них особый способ выживания в создавшихся условиях. Бутылка сивухи, напился и забылся. Не жизнь, а сказка: работать не надо и думать тоже не надо ни о потомстве, ни о дне насущном. И так изо дня в день, глядишь жизнь прошла, и не заметил, вроде бы и весело прошла, да вот вспомнить то не чего. И хозяйкой их жизни становится бутылка! Я не понимаю таких людей, и мне их нисколько не жаль.
С огородом у меня тоже свои сложности. Хоть я и выросла в сельской местности, но всё же сельским жителем меня назвать трудно: отношения с сельским хозяйством как-то не сложились, ни с живностью, ни с огородом. Я, как правильная, весной вскапывала грядки, сеяла семена, проращивала их, потом рассаживала, но когда приходило время прополки, то вместо сорной травы постоянно вырывала рассаду. И каждый раз после проделанной работы садилась на крылечко и с гордостью смотрела на свою проделанную работу. А когда, так называемая, «рассада» подрастала и я ждала результатов своих трудов, выяснялось, что мой огород мне ничего не принесёт. У соседки ровными рядами росли помидоры, огурцы, перец и так далее, а в моём же огороде ровными рядами рос сорняк, «аккуратно» прополотый. Так продолжалось два года, пока однажды после моей очередной «прополки» случайно не заглянула ко мне соседка тётя Галя. Я сидела на крылечке и любовалась своей проделанной работой.