Помимо объективных причин (послужить науке) на издание подвигли и причины субъективного характера: книга признание в любви и выражение благодарности моему научному руководителю, доктору исторических наук, профессору Светлане Владимировне Воронковой, родной кафедре источниковедения, которой тогда руководил действительный член Академии наук СССР, академик-секретарь Отделения истории, профессор Иван Дмитриевич Ковальченко, и родному историческому факультету Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова (его я когда-то с отличием окончила, там защитила кандидатскую диссертацию и проработала около 10 лет).
Историография
Предпринимательские организации российской буржуазии (к историографии проблемы)[1]
Проблемы истории российской буржуазии все больше привлекают внимание исследователей, что нашло отражение в историографических работах[2]. Но такая существенно важная форма консолидации буржуазии, как предпринимательские организации, незаслуженно осталась в тени. Предпринимательские организации (биржи, общества, съезды, союзы) были важным элементом организационной структуры буржуазии. Действуя в области экономической политики, добиваясь для буржуазии социальных привилегий, они выполняли социальную функцию обеспечения условий для нормальной жизнедеятельности объединений, занятых в сфере производства и обмена, и прежде всего монополий. Предпринимательские организации следует рассматривать как необходимую ступень на пути к созданию высшей формы классовых организаций политических партий, что делает актуальным их изучение. Однако специфика этого типа организаций, многообразие их форм затрудняли исследование и способствовали возникновению сложной историографической ситуации, анализ которой и стал задачей настоящей работы. Для ее решения оказалось необходимым сопоставить подход к проблеме буржуазных и советских авторов.
Для российской буржуазии вопрос о формах и принципах организации «представительства интересов» русской промышленности и торговли имел не академический, а практический интерес. Высокая степень заинтересованности буржуазии в выборе организационных форм, способных дать ей максимум социально-экономических выгод, была тем становым хребтом, на который нанизывается вся буржуазная литература по предпринимательским организациям, будь то публицистика, учебная литература или специальные работы. Для работ тех, кто в той или иной форме сотрудничал с буржуазией и выражал ее взгляды, характерен прагматический подход к проблеме. Осознание значения социально-экономических организаций самой буржуазией происходило в ходе бурной полемики, развернувшейся в прессе и на учредительных съездах представителей промышленности и торговли в период революций 19051907 гг. и в последующие годы, когда возрос уровень организованности буржуазии и она усилила давление на правительство с целью обеспечить наиболее благоприятные условия для деятельности создаваемых ею организаций. Закономерным было обращение в ходе этих дебатов к опыту буржуазии других стран, прежде всего Германии, при выборе оптимальной формы для своих организаций[3].
Тот же практический интерес обусловил и сходство взглядов ряда авторов в оценке причин возникновения такого рода организаций в России[4]. Усложнение торгово-промышленной жизни и государственные мероприятия в области экономической политики создали основу для «правильного» развития торговли и промышленности и развертывания организационной работы торгово-промышленного класса по защите своих интересов. Идея апологетов российской буржуазии, заключавшаяся в отказе государства от контроля и в безусловной защите им начинаний буржуазии, трансформировалась потом в идею содействия центральной власти в решении экономических вопросов. Это нашло отражение и в обсуждении содержания и объема «представительства интересов» буржуазии. Если сразу после революции 19051907 гг. в прессе появились высказывания в пользу предоставления компетенции в «обслуживании интересов торговли и промышленности» организациям предпринимателей, сохранения за ними «права самоопределения» в «подробностях организации и самодеятельности», то позже требования стали гораздо скромнее. Под «правом инициативы», присущим представительству, стали понимать лишь право ходатайствовать перед соответствующими правительственными учреждениями.