На наш взгляд, вряд ли можно признать правильным отождествление физического насилия с последствиями, учитывая, что опасность физического насилия заключается не только в фактическом причинении вреда здоровью, но уже в самой возможности наступления определенных последствий.
Диаметрально противоположной точки зрения придерживаются ученые, считающие, что физическое насилие как действие не следует смешивать с преступным результатом[81]. Последствие является результатом действия и зависит от него[82].
Приведенные выше определения физического насилия были подвергнуты критике за свойственный им всем основной недостаток акцентирование внимания только на внешней стороне, способе действия, последствии физического насилия и отсутствии указания на общественную опасность, противоправность, волевое отношение к действию как со стороны лица, применяющего насилие, так и со стороны потерпевшего, что может привести к расширительному толкованию данного понятия. Критикуя выработанные определения «физического» насилия за то, что в них не определяется функция насилия, игнорируются его субъективные признаки, а все внимание акцентируется только на объективных признаках, В. И. Симонов и В. Г. Шумихин определяют физическое насилие как форму преступного насилия следующим образом: «Физическое насилие это осознанное воздействие путем использования физической силы для нарушения телесной неприкосновенности другого лица помимо или вопреки его воле, являющееся неправомерным либо в силу антиобщественной направленности, либо в силу запрещения законом применения физической силы в данной ситуации»[83]. Таким образом, авторы выделяют характерные признаки физического насилия: осознанный характер, неправомерность, применение данного действия вопреки или помимо воли другого лица в целях нарушения телесной неприкосновенности другого лица. Утверждая то, что посягательства на жизнь, здоровье и честь, совершаемые путем применения физической силы, невозможны без нарушения телесной неприкосновенности, а также то, что нарушение телесной неприкосновенности представляет собой обязательный признак всякого физического насилия, но не всякого преступления против личности, авторы приходят к выводу о самостоятельном социальном значении телесной неприкосновенности[84]