Греки Балаклавы и Севастополя
© Коллектив авторов, Текст, 2013
© Оформление, Издательство «Индрик», 2013
К. В. Никифоров (Москва). Греческий уголок «пестрой Русской империи»
«Балаклаву исправя, как она есть, содержать ее поселенным тут греческим войском».
Екатерина IIВ основу предлагаемого читателю сборника легли доклады, прочитанные в Институте славяноведения РАН на международной научной конференции «Греки Балаклавы и Севастополя», состоявшейся 1314 ноября 2012 г.[1] Институт славяноведения совсем не случайно стал инициатором этого научного форума. Называвшийся прежде Институтом славяноведения и балканистики, он традиционно занимается историей и культурой не только славянских, но и балканских народов и не только в местах их постоянного проживания в странах Центральной и Юго-Восточной Европы, но и на территории царской России, куда представители этих народов были вынуждены переселиться. Более того, именно с изучения национальных диаспор славянских и балканских народов на территории СССР во многом и начинались научные исследования в Институте. Он возник в 1947 г., когда о поездках за границу можно было только мечтать. Вместо этого первые сотрудники Института ездили, например, в болгарские села нынешней Одесской области Украины и изучали язык и обычаи тамошних болгар.
Особое внимание ученых привлекало к себе польское население, что неудивительно, если принять во внимание трагическую судьбу польского государства, часть которого входила в состав Российской империи. Не оставались без внимания и балканские народы. Институт публиковал работы, посвященные, в частности, переселению в Россию в XVIII в. сербов, где они на территорию современной Украины создали два своих национальных поселения Новую Сербии и Славяносербию[2]. Одной из последних книг, подготовленных в Институте и посвященных пребыванию в России представителей балканских народов, стал сборник «Черногорцы в России»[3].
В ряду этих трудов с участием сотрудников Института славяноведения выходили также работы, посвященные истории российских греков[4]. Разумеется, традиционно пристального внимания удостаивалась и такая тема, как русско-греческие связи[5]. Отдельно надо сказать и об изучении в Институте такого интересного явления, как русское эллинофильство, особенно ярко проявившееся во второй половине XVIII в. Знаменательным проявлением русских эллинофильских тенденций стал, в частности, известный «греческий проект» Екатерины II, который «отражал характерную идеологическую тенденцию фаворитизацию греков»[6].
Все это лишь подчеркивает то, что в очередном обращении к теме «Греки в России» нет ничего необычного. В то же время греческое влияние и греческое присутствие в российской истории занимает все-таки совершенно особое место по сравнению с другими балканскими народами.
Во-первых, невероятный хронологический охват от самых первых лет существования Древней Руси, которая и возникла на знаменитом пути «Из варяг в греки», и особенно после принятия Русью христианства от Византии. С тех пор миграция греков в русские земли не прекращалась. Однако особо массовое переселение греков началось в XV в. после падения Константинополя. Переселение греков продолжалось с разной степенью интенсивности вплоть до середины XX в., когда в СССР появились греческие политэмигранты после поражения прокоммунистических сил в гражданской войне в Греции в 19461949 гг.
Во-вторых, это греческое присутствие было невероятно разнообразным, состоявшим из совершенно различных миграционных волн, которые образовывали в России самые разные греческие общины. Здесь и потомки старожильческого населения Крыма, выведенные с полуострова и расселенные на северном побережье Азовского моря с центром в Мариуполе; и греки, переселявшиеся в Армению, Грузию, Абхазию, на Северный Кавказ, выходцы из Малой Азии и Трапезунда, из центральных районов Турции; и греки, заново появившиеся в Крыму, так называемые архипелагские греки, выходцы с островов Эгейского моря; и уже упоминавшиеся греческие политэмигранты, прибывшие в СССР в 1949 г. И даже язык, на котором говорили российские греки, был разный от новогреческого, чаще всего, правда, в его понтийском варианте, и до тюркских, на которых говорили так называемые тюркофоны. Однако и грекоязычных румеев, и тюркоязычных урумов, и всех других объединяло одно ярко выраженное греческое самосознание.