Отсюда следует, что «точку отсчета» вечевой деятельности указать невозможно. То же самое можно сказать о «догосударственном» этапе участия населения в формировании родоплеменной власти.
Можно ли определить «дату рождения» выборов?
Установление выборности в литературе чаще всего связывают или с XI или с XII в. Сторонники более поздней датировки (Н. А. Рожков, Б. Д. Греков, Д. А. Введенский, Д. С. Лихачев, В. В. Мавродин, Б. А. Рыбаков, М. Н. Тихомиров и др.), придают огромное значение событиям 1136 г. Именно с ними чаще связывается начало «республиканского строя» в Новгороде, проявившего себя, прежде всего, в выборности князей и иных лиц местного управления.
В. Л. Янин и И. Я. Фроянов указывают более ранний период. Для В. Л. Янина «посадничество нового типа впервые возникает еще в конце XI в. и, по-видимому, с самого начала является выборным».[26] И. Я. Фроянов рассматривает особенности государственного строя Новгорода через призму защиты от притязаний киевских князей. В качестве «новой фазы становления новгородской республики»[27] он выделяет последнее десятилетие XI в., когда вече изгоняло провинившихся князей и отвергало нежеланного претендента.
Указать точную дату введения выборности в русском государстве затруднительно.
Во-первых, трудности порождены территориальными масштабами применения выборов как способа замещения престола и иных выборных постов.
Практически на всех землях русского княжения рано или поздно прибегали к выборам, так что ответ на вопрос о начале выборов предполагает сравнение электоральной практики различных территорий.
Во-вторых, серьезную проблему представляют датировка возникновения государственности на Руси и вопрос преемственности традиций родоплеменного общества.
Общинное решение по поводу кандидата на определенный пост характерно как для государственного, так и для родоплеменного этапа. В связи с этим требуется определить хронологические границы «государственного» и «догосударственного» этапов, что само по себе представляет предмет особого исследования и до сих пор вызывает множество споров. Можно ли рассматривать случаи приглашения князя в IXXI в. как выборы главы государства или все они, или, по крайней мере, те, которые датированы IX в., относятся к «догосударственному» периоду?
Результаты недавних археологических раскопок в старой Ладоге дают основания считать ее стольным городом.[28] Принятие во внимание этого факта «сдвигает» «точку отсчета» российской государственности почти на сто лет к VIII в. Отсюда следует и возможность изменения хронологических рамок выборов.
Если государство существовало в конце VIII начале IX в., то приглашение Рюрика на новгородский престол можно считать примером выборов на государственный пост. Придерживаясь традиционной датировки возникновения российского государства IXX в., приглашение Рюрика невозможно оценить однозначно. Его можно рассматривать и как пример формирования родоплеменной администрации, и как выборы на государственном уровне.
Кроме того, чтобы поиски начальной даты введения выборов имели значение, нужно доказать, что в какой-то период они прекратились. Другими словами, необходимо определить тот момент, когда потеряли силу «догосударственные» выборы. Коль скоро выборы неразрывно связаны с вечем, прекращение деятельности вечевых собраний одновременно означало бы упразднение электоральных основ в государстве.
Некоторые авторы четко указывают хронологические даты «смерти» веча. С точки зрения М. Б. Свердлова, из-за того, что «в IXX в. простое свободное население было лишено права участвовать в политическом управлении государством, политический институт, посредством которого такое участие осуществлялось, племенные народные собрания, или вече, исчез».[29] Для Н. Н. Андреева вече «умерло на всем пространстве южной и северо-восточной Руси»[30] позднее, в период удельной Руси, из-за отсутствия свободных смердов, составлявших основу веча. Интересно отметить, что для некоторых авторов указанный Н. Н. Андреевым период, наоборот, связан с возрождением института веча. М. Д. Приселков считает, что «после смерти Святополка весьма вероятно, в Киеве воскресла вечевая жизнь»;[31] для Б. Д. Грекова «подъем значения вечевых собраний падает на вторую половину XI и особенно на XII век».[32]