Итак, основной целью нашего исследования является уяснение замысла участников Собора 19171918 годов в отношении норм устройства епархиального управления. Если эта цель будет достигнута, то результаты нашей работы в дальнейшем могут позволить церковному законодателю творчески подойти к документу, принятому почти век назад, в радикально иных исторических условиях.
* * *Для решения нашей задачи необходимо рассмотреть генезис соборных определений, ознакомиться с материалами предсоборных дискуссий и предсоборной подготовки. Петербургский историк С. Л. Фирсов отмечает вслед за другим современным исследователем СВ. Римским, что зарождение идеологии «устранения диктата государства в делах Церкви», идеологии, «которая впоследствии привела к Собору 1917 года», происходит в период Великих реформ времен императора Александра II[10]. Действительно, как пишет СВ. Римский,
общий подъем реформаторских настроений, начавшийся с приходом к власти Александра II, пробудил иллюзию возможного восстановления патриаршества, возвращения к выборности духовенства в приходах, устранения таких диссонирующих с каноническими нормами порядков, как переводы из епархий в епархию архиереев или из прихода в приход клириков[11].
Реформы в Церкви «сопровождались передачей функций от высшей администрации ее низшим ступеням, развитием, под контролем епархиальной администрации, выборного начала в духовенстве», добавляет он[12]. Однако говорить здесь именно о «подготовке Собора», тем более о «предсоборных дискуссиях», рано. По замечанию СЛ. Фирсова,
в 18801890 годы, равно как и в первые годы наступившего XX века, вопрос о корректировке церковно-государственных отношений в практической плоскости не рассматривался и рассматриваться не мог[13].
Между тем вопрос о церковно-государственных отношениях был едва ли не ключевым для церковной реформы. Таким образом, хотя вопрос о реформе в Церкви обсуждался и до 1905 года, однако, справедливо замечает Фирсов, «без Высочайшей инициативы любое реформирование было в России невозможно»[14].
Первыми шагами, приведшими к этой высочайшей, то есть императорской инициативе, стали записка митрополита Санкт-Петербургского Антония (Вадковского) «Вопросы о желательных преобразованиях в постановке у нас Православной Церкви», поданная в Комитет министров в феврале 1905 года, и записка председателя Комитета министров СЮ. Витте «О современном положении Православной Церкви». Инициатива Комитета министров привела к реакции обер-прокурора К. П. Победоносцева, по настоянию которого вопрос о реформах в Русской Церкви был передан из ведения Комитета министров в ведение Святейшего Синода. «Именно с этого момента, считает С. Л. Фирсов, собственно и началась практическая подготовка Собора»[15]. Таким образом, начало предсоборной подготовки следует возводить именно к записке митрополита Антония, поскольку невозможно рассматривать дальнейшее развитие действий Синода без учета этого документа. Дальнейшая официальная предсоборная подготовка будет развиваться в рамках отзывов епархиальных преосвященных 19051906 годов, работ Предсоборного присутствия 1906 года и Предсоборного совещания (работавшего с 1912 г. почти до самого Собора).
Почти одновременно с упомянутыми записками, 17 марта 1905 года в еженедельнике столичной духовной академии «Церковный вестник» публикуется так называемая «записка 32х священников» (или «группы 32х»), которая инициировала широкие публицистические дискуссии, с большей или меньшей интенсивностью продолжавшиеся до 1917 года.
Перед тем как перейти к рассмотрению дискуссий о епархиальном управлении в собственно предсоборный период, необходимо дать краткий обзор состояния епархиального управления накануне этого времени. Кроме того, дискуссии, имевшие место в 1905 и последующих годах, были подготовлены предварительными публицистическими выступлениями, а также церковно-научными трудами профессоров духовных академий, на которые постоянно будут ссылаться участники дискуссий[16]; некоторые из этих трудов мы также рассмотрим. Наконец, из общего исследования пред соборного периода мы выделим его, так сказать, предначинательный период: пресловутые записки.