Когда люди жили небольшими общинами в деревнях, они часто ощущали свою связь с прошлым; эта связь возвышала их в собственных глазах, вселяла уважение к тем, кто ушел в историю, и вызывала уверенность в завтрашнем дне. Мужчина был не просто охотником, жизнь которого зависела от разных факторов. Находясь во власти судьбы, он являлся одним охотником из множества тех, кто постоянно сталкивались с аналогичными трудностями и переживали те же самые взлеты и падения. Падения, через которые должны были пройти и их потомки.
Эта преемственность придавала некий особый, сакральный смысл всем поступкам, которые они ежедневно совершали, и задавала основу тому, что происходило в их личной жизни.
Невероятная сила исходила от людей, живших в том мире. А знаете почему? Им не было знакомо чувство одиночества. Они никогда не чувствовали себя одинокими. И это осознание того, что они не одиноки, наделяло их властью. Они знали о себе главное: что они часть одной семьи, одного рода, одной деревни, которая также являлась важным связующим звеном в длинной, единой и неразрывной крепкой цепи, расширяющейся как в прямой, так и в обратной временной последовательности. Вопросы «Что все это значит?» и «Волнует ли кого-нибудь еще моя жизнь?» тогда не возникали потому, что они не могли возникнуть в принципе. Каждый человек осознавал свою роль в обществе. Все зависели от всех и друг от друга, но особенно от мудрости старших, долго поживших и много повидавших, что позволяло им решать практически все проблемы и наделяло их слова особым весом и значимостью.
Карл Юнг говорил: «Человек определенно не дожил бы до семидесяти или восьмидесяти лет, если бы это долгожительство ничего не значило для всего человеческого рода» и «Полдень человеческой жизни должен иметь значение сам по себе, а не быть просто грустным дополнением к утру» [1]. Когда карьера построена, семья, возможно, создана, и все долги перед обществом оплачены, должна оставаться еще какая-то цель на вторую половину жизни.
В древних культурах старшее поколение людей считалось хранителями мира и спокойствия. Все мужчины с подросткового возраста, как правило, демонстрировали агрессивный характер поведения, но это было свойственно людям продуктивного возраста. Пожилым мужчинам агрессивность была чужда; они избегали провокаций и поддерживали мир. Они спокойно и мотивированно противостояли дерзким выходкам молодого поколения. Наше же поколение, увы, трагически утратило этот баланс сил.
В древних культурах пожилые люди были хранителями священной мудрости и сокровенных тайн. Традиционно, как только человек выходил из детородного и продуктивного с физической точки зрения возраста, он (или она) обращал свою энергию в духовное русло. Без памяти о былых поколениях и о заслугах старшего поколения человеческая раса никогда не смогла бы выжить. Например, пожилые люди, пережившие Великую засуху, знали, что нужно сделать, чтобы остаться в живых во время такого бедствия. Жизнь целой общины зависела от мастерства, мудрости и знания этих старцев.
В наши дни примером такой генетической мудрости стало цунами, которое произошло в декабре 2004 года и потрясло Таиланд и прилегающие к нему территории. Общность людей, которых называют не иначе как морские цыгане, несколько десятков лет жившая на отрезанном от побережья острове, осталась в этом катаклизме практически невредимой. А знаете почему? Потому что племенная мудрость о правилах поведения в аналогичных ситуациях, когда прибывает «волна, которая ест людей», передавалась из поколения в поколение. Все племя осталось в живых, потому что старшее поколение помнило и хранило те знания, которые оставили им их предки.
Недавно я разговаривала со своим другом Нунджаном Дириджакином (Кен Колбунг) о том, какое место в культуре, к которой он принадлежит, занимает отношение к старшему поколению. Здесь надо заметить, что сам Нунджан является старшим среди мужчин австралийского племени аборигенов-бибулмунов, вожаком, и принимает активное участие в работе по сохранению и освещению культурного наследия аборигенов для молодого поколения и современного общества. Он излучает такую теплоту и внутреннюю силу, такую искренность в сочетании с неподдельной заботой о людях своего племени, что передать это словами просто невозможно! Вот что он сказал мне:
Почитание старшего поколения всегда в традициях нашего племени, ибо оно единственное обладало знаниями, недоступными для остальных. С тех давних пор, когда еще не существовало письменности, и до сих пор мы передаем свои обычаи и знания, следуя устной традиции. Пожилые люди всегда были хранителями этой традиции, поскольку прожили долгую жизнь и преодолели достаточно много. Они знали, как следует себя вести в случае наступления грозного урагана или чего-то подобного. Только они и никто другой знали ответы на жизненно важные вопросы, которые невозможно почерпнуть из книг; их можно было получить только у старших. Вот откуда берет начало уважение.