Не верь Андрей в направляющую его благую руку, он бы давно сдался и бросил творчество. Но убежденность в окончательной победе добра давала ему силы, и он встречал новый день с новой надеждой.
Сейчас была середина декабря, и он сидел за столом в своем небольшом кабинете на третьем этаже гимназии. Уроки уже закончились, в школе было пусто. Слева над ним угрожающе нависала пизанская башня непроверенных тетрадей с десятками бездумно списанных сочинений и упражнений, а за окном валил густой снег. Зима в этом году пришла на Урал в конце ноября позже, чем обычно.
Но Андрей смотрел не на тетради и не на заснеженную улицу с ее автомобилями-черепахами, а на монитор компьютера, и в его памяти воскресали образы из уже далекого школьного прошлого. Лица одноклассников и учителей, школьные кабинеты и коридоры, усыпанный бычками задний двор и Ник.
Почему он не вспоминал о своем классном руководителе все эти годы? Ни разу не позвонил, не написал. Как будто Ника стерли из его памяти. Словно, покинув стены школы, он разорвал невидимую нить, связывавшую их прежде.
Это было так странно
Но полученное письмо в одночасье заставило его вспомнить все.
Он еще раз перечитал текст на экране:
«Привет, Андрей!
Это Надя Свиридова, твоя одноклассница из 42 школы. Помнишь меня?
Я слышала, что ты живешь на Урале, нашла твой адрес в интернете и решила написать.
Как давно ты общался с кем-нибудь из нашего класса?
Я все это время поддерживала связь с Машкой Стрельниковой, от нее узнавала все новости про остальных.
Происходит что-то очень странное и страшное, и мне очень нужно с тобой поговорить.
Пожалуйста, позвони мне».
Дальше следовал номер сотового.
Андрей потянулся за мобильником, задел стопку тетрадей, и та злорадно съехала на клавиатуру.
Метель за окном усиливалась.
Глава 3. Надя
Позвонит или не позвонит? Вдруг адрес старый? Или письмо попадет в спам? А что если он редко проверяет почту? Или просто не захочет позвонить? Мало ли как меняет людей взрослая жизнь
Сама-то Надя не изменилась со школы даже внешне. Та же худенькая, нескладная фигурка девочки-подростка с многократно оплаканной неразвитой грудью, жидкие светло-русые волосы, туго стянутые на затылке в короткий хвостик, невыразительные серые глаза за стеклом огромных, на пол лица, очков.
Надя с детства ощущала себя гадким утенком, бракованной моделью, лишней деталью, и это восприятие себя с годами не изменилось. Дело было не только во внешности. Сирота с малых лет, живущая с дряхлой бабушкой на пенсию и пособие, она всей душой верила, что не способна ни сказать, ни сделать ничего, достойного чьего-либо внимания.
Окружающие чувствовали эту ее нехватку самоуважения, как собаки чуют страх, и относились к Наде соответственно.
В сорок второй английской школе, куда Надя чудом попала по какой-то социальной программе, она всегда была серой мышкой, выделяясь на фоне ярких личностей одноклассников лишь своей посредственностью. Парни просто не замечали ее, девчонки целенаправленно игнорировали. Даже Машка, с которой они жили в одном подъезде и вместе ходили в садик, смотрела на нее свысока.
Только два человека общались с ней на равных: Ник и Андрей.
И вот теперь
Лежащий на кухонном столе смартфон вдруг завибрировал. Незнакомый номер. С замирающим сердцем, Надя нажала на зеленую трубку.
Алло?
Надя, это ты? глубокий мужской голос. Неужели? Это Андрей. Я получил твое письмо.
Андрей! Господи, как здорово, что ты позвонил! Я уже думала Ох, мне нужно немного успокоиться Расскажи, как твои дела, а я пока соберусь с мыслями. Мы так давно не виделись
Она слушала, как Андрей напевно рассказывал о своем переезде, о поисках работы, о гимназии, смеясь, сообщил о том, что так и не женился. Тембр его голоса был приятным, успокаивающим и сексуальным.
Господи, о чем она только думает?! Ей нужно рассказать ему все. А что, если он не поверит? Сочтет ее поехавшей. Пошлет куда подальше. Надо признать, любой в здравом уме так бы и поступил.
Но Андрей всегда казался ей особенным. И он позвонил ей.
Ну, а как ты? вопрос остановил калейдоскоп ее мыслей.
Надя сделала глубокий вдох. Будь что будет.
Андрей, то, что я сейчас скажу, покажется тебе странным, но ты постарайся сразу не считать меня сумасшедшей, ладно?