Блин, не очень приятно, когда тебя отчитывают, как нашкодившую гимназистку! Не захворает ли моя Муза от таких испытаний?
И я скорее из чувства защиты или в эйфории моей новой роли вдруг и ляпаю.
Катя! Вы же москвичка? Тогда вы, наверное, знаете, можно ли за 100 тысяч долларов купить жилье в Москве?
Эта фраза пришла первой мне в голову. Свою квартиру в Киеве я продавала, как раз за эту сумму. Чтобы воссоединиться с родным мужем. Но хищница Лола Да, вы уже знаете!
Катя заволновалась, сменила гнев на милость, вытащила из кармана визитку золотого тиснения: «Элитная недвижимость Москвы». И протянула ее мне со словами, переходящими в шепот: Только не говорите никому, я найду вам квартиру за эти деньги! Легко!
И Катя с энтузиазмом взгромоздилась с ногами на второй ярус кровати. Прокатилась брюхом по чистой простыне, распласталась всем своим тучным телом. Заправила простыню под матрас у стены. Повозюкала белым пододеяльником по черному половому покрытию. Уронила полотенце.
Ну, в целом, у меня к вам нет претензий! подытожила Катя и я обнаружила в глубине ее воспалившихся очей вполне уловимые очертания мужика с длинными локонами по фамилии Франклин.
Вот, она, изнанка жизни отеля! Все, как на ладони. Так, что свежие полотенца, белье, бахилы это фикция для приезжих! Хозяева и приближенные ходят сами без бахил, и воруют у постояльцев молоко и кофе, если свое закончилось.
Сегодня негр Маркус почти вырвал из моих рук ведро с водой. Хотел донести до кухни. Я с ужасом отказалась. Сколько веков эксплуатировали этих несчастных негров! Еще я буду разводить неравенство! И я мягко отказалась от его услуги.
Управляющий Булат проявил вдруг заботу. Не холодно ли мне в одной футболке разгуливать по улице с мешками белья, из отеля да в хостел!
А я родилась в северном Казахстане. А там морозы, бураны и потому я закаленная.
Я тоже из Казахстана. Алма-Аты. безразлично произнес Булат.
На шею земляку Булату я бросаться не стала. Хотя, слюнявые сантименты насчет чувства Родины мне были очень даже присущи. Но это было давно, я стала сдержанной. Да, и Булат отмороженный. Солнечного Алма-Аты, отца яблок, как видно, он уже давно поменял на столицу русских морозов.
И вот, плыву я по Мясницкой. Улыбка до ушей! В глазах блеск! Красотка! Я хорошо выгляжу, похудела и похорошела. Мой муж никогда не говорил мне, что я красивая. Стеснялся, наверное!
Еще солнце! Еще тепло! Еще птички поют! И пусть я только гувернантка частного отеля. В белом передничке и в кружевном венчике на голове, ну, это я сочиняю, конечно!
На мне желтая футболка, пропахшая химикатами. Я в шортах розового цвета. В таком виде я никогда бы не вышла на улицу в своем Киеве. Даже во двор, к клумбам, с собакой Тузиком.
А тут я шагаю по Москве! И я ощущаю счастье! В моих руках тяжелый пластиковый мешок, со сменным бельем. Несу его из хостела в отель. Мимо меня мелькают толпы москвичей, заморенных столичной экологией.
И вдруг, кто-то, сзади, сбивает меня с ног. От удара я теряю равновесие. Падаю на синий мешок с бельем. Скатываюсь на асфальт, больно ударяя коленку. Но и парень, который налетает на меня, не может удержаться на ногах. И тоже падает на мой мешок, и тоже скатывается на твердь асфальта, рядом со мной. Вскакивает. Хватается за карманы. Приседает. Что-то быстро начинает собирать с асфальта. Оглядывается на меня, еще лежащую у мешка.
О! Пардон, пардон, красотка! извиняется он, по джентельменски. И, протянув мне руку, подымает меня. И,секунду помедлив, что-то вкладывает мне в ладонь.
Тут раздается гул полицейской сирены. Парень виновато улыбается мне, вскидывает руку в прощальном жесте. И срывается с места.
Я матюкаюсь. Подымаюсь на ноги. Разжимаю ладонь. И вижу красный рубин-кабошон, тот самый, из салона «Бриллианты Якутии»
И засобиралась я в театр Ленком. На «Юнона и Авось». Я выудила из красного чемодана малиновую блузочку с розой и нарисовалась у кассы театра. В кассе была очередь из хорошо одетой публики. Импозантные мужчины, красивые дамы И я вдруг поняла, что моя парижская блузочка устарела, настоящий артефакт на фоне изысканных нарядов в очереди. Я стушевалась, съежилась, мне казалось, что очередь посматривает на меня со снисходительной улыбкой. А тут еще цены за билеты космические для горничной.
Кассирша спрашивает, какой я хочу билет. И я вовсе теряюсь. И невпопад, и очень тихо, чтобы в очереди никто не услышал, шепчу ей.