Евгений опять сходил в магазин, но так ни до чего и не додумался. Да и не было у него причин, чтобы что-то заранее решать.
***
Во сне он видел кошмары. За ним по анфиладам Эрмитажа бегал грузин в кепке, величиной с парадный поднос, размахивал ятаганом и кричал;
Твой друг будет доволен! Колбаски порежь, и не забудь овощей, и всё будет хорошо! Потом ему подмигивала Пьята, протягивала руку с распятием, улыбалась, и распятие превращалось в кривой острый кол. И опять ему приходилось убегать. Он бежал из «Пушкаря» с кружкой пива в руке, по брусчатке Большой Пушкарской до Зверинской, и дальше к стадиону, где его окружали участники велопробега, около него останавливался велосипед, на котором сидела Виктория в спортивной форме, в шлёме, похожем на греческий орех, и тоже держала в руке кружку пива.
Ты выиграл марафон, Евгений, говорила она, сверкая разноцветными глазами, из которых рассыпались искры, ты достоин главного приза, но до этого ещё далеко, до конца дистанции целая вечность, длиной в жизнь и смерть. Я верю в тебя, Женя, позвони мне, когда пройдёшь половину пути, и всё будет хорошо!
Дальше следовали какие-то гаражи, мусорные ящики, из которых сочилась кровь, ночное озеро с хрустальной голубой водой, с ветвями прибрежных деревьев, свисающими до воды, и Пробуждение было неестественным, липким от пота, с противным привкусом кислого пива, а в окно заглядывала малиновая луна. Она будто подмигивала кривым глазом из-за занавески, и Евгений долго смотрел на неё, ожидая, что она покажет ему длинный язык.
Что-то мешало ему чувствовать себя комфортно, и, оглядев себя, он простонал, на нём была чёрная футболка, спортивные штаны и кроссовки. Во всём этом он лежал прямо поверх одеяла, чего с ним не случалось почти никогда. Вскочив и чуть не упав при этом, он попытался разуться, шнурок затянулся в узел, и ему пришлось проскакать к двери, чтобы включить свет. Он присел, чтобы развязать шнурки, и снова чуть не упал; штаны были испачканы чёрным и липким, он потёр пятно пальцами, поднёс их к глазам. Это опять была кровь.
***
Утром в кабинете начальника следственного отдела Петроградского района сидели люди. Они переглядывались смущённо, а некоторые насмешливо, имея в виду, что начальник, видно, уже получил сверху строгое внушение, о чём говорила растерянность и срочность сбора коллектива.
Все знают причину внеочередного совещания, проговорил майор Асеев, перебирая бумаги на столе, чтобы скрыть растерянность от звонка, он подозревал, что паника наверху имеет политические причины, и был недалёк от истины.
За прошедшие сутки мы имеем два ЧП, два убийства. Кто не в курсе, первое произошло на Сытном рынке, примерно от одиннадцати до тринадцати часов. Второе, если кто не знает, было совершено во дворе дома на углу Татарского и Мытнинского переулков, это рядом с Кронверкским, примерно в два часа ночи.
Кто-то из присутствующих удивлённо присвистнул в углу.
По первому делу слушаем лейтенанта Клюева. Только самое существенное.
Самое существенное по мероприятиям, это ноль. Глухо. Ничего.
И перспектив не видно?
В перспективе есть человек десять, имеющих возможности, проверяем пока связи и мотивы. Но, мне кажется, классический висяк.
А экспертиза что скажет?
Ничего. Орудие убийства, предположительно, нож типа кинжал, сантиметров пятнадцать. Это всё. Такое мог сотворить, кто угодно, неохотно ответил эксперт Титов.
То есть, тоже ничего. Полное оно. По второму случаю могу сообщить ещё меньше. Свидетелей нет. Следов нет, подозреваемых нет. Жительница дома что-то слышала, но даже время точно не знает. Орудие, тупой металлический предмет, какой-то штырь. Есть мнение, что это серийный убийца, но убитых связывает только возраст, около двадцати, парень и девушка, подробности выясняются. Пока это всё. Вводится чрезвычайное положение, круглосуточное патрулирование. Если подтвердится серийное, расследованием будет руководить Клюев, состав определите сами. И постоянные доклады. Только этого нам всем и не хватало! Клюев, задержись.
Лейтенант сел за стол, открыл рабочую папку, перебирал бумаги, протоколы проведённой работы, показания, справки.
Николай Семёнович, я в ступоре. Конечно, работа ведётся, но пока нет никаких зацепок. Убитый, обычный парень, как сейчас называют, менеджер среднего звена, не судимый, из интеллигентной семьи. Друзья, девушка, даже две, политикой не интересовался, прорабатываются контакты в сетях, они все сейчас живут в сетях Но ничего.