Что?! Что ты сказала?!
Отпусти меня, мне больно.
Поверишь ты в это или нет, не знаю, да и это не имеет большого значения. Ситуация сложная. Для меня сейчас главное то, чтобы прекратилась эта ложь, между мной и тобой она измучила меня, не даёт мне покоя. Сейчас ты знаешь всё. Дети родились здесь, в нашей больнице, первого декабря. Я сама дописала в справку о рождении тройку получилось тридцать первое дата в ней была написана только цифрами, не знаю почему так было точнее я её подделала. Нехорошо это, но это так. В роддоме они зарегистрированы первого декабря, документы выданы на 31. Сообщили всем, что родились мальчишки 31 декабря. Правду знают: мама, папа, тётя Оля, больше никто. Когда я рожала, Артёма в городе не было, он приехал только в январе к тому сроку, который я ему сказала. Так, вот получилось Сообщили ему 31 декабря. Всё прошло гладко, как по маслу, не возникло ничего, чтобы эта ложь разрушилась.
Зачем тебе это надо было делать, зачем?
Зачем? Чтобы жить дальше. Я же уже тогда сказала тебе, что ребёнок должен родиться не твоим, а ему сказала, что ребёнок его. А ты бы поверил мне тогда, три года назад?
Марк опустился на стул, обхватив голову руками, простонал.
Что же мы наделали? Как же теперь нам всё это распутать?
Распутать? Это невозможно. Ты должен выполнить мою просьбу уехать.
Спасибо, я уже однажды, даже дважды уехал. Теперь уже без вас не уеду никуда. Если нужно будет, останусь здесь навсегда.
Ты так ничего и не понял.
Луша подошла к нему, прижала его голову к себе, сказала:
Мне страшно умирать, когда ты рядом, и совсем нестрашно, когда тебя нет, и нет надежды, что ты будешь со мной, но мне ещё страшнее мысль о том, что наши дети останутся без нас. Когда я думаю о том, что могу оставить их сиротами, и что они могут попасть в то общество, в котором сейчас находится Артём, меня охватывает ужас и хочется вцепиться руками и зубами в любую соломинку, чтобы жить дальше.
Мы же умные с тобой люди, неужели не сможем придумать что-то, что могло бы решить наши проблемы, цивилизованным способом? спросил Антон.
Ты давно не был в России. От цивилизации, в прежнем понятии, здесь избавлялись с самого начала Перестройки ещё при тебе начали, сказав, что у нас её нет. Сегодня всё перестраивает, как бы, свобода, но это не она, а вседозволенность, беззаконие. И на этом что-то строится, но точно не цивилизация и даже не капитализм. На обломках бывшей советской цивилизации возвели такой беззаконный кошмар и ужас, название которому ещё, кажется, не придумали. Дикий капитализм, по сравнению с ним, выглядит нераспустившимся бутончиком, а итальянская мафия невинным младенцем. Сейчас «ЭТО» превращается ещё во что-то; награбленное одними, грабится другими у тех, кто награбил раньше. Безнравственность, жадность и безмозглость повсюду как грязь с кровью течёт по всем страницам и перетекает в жизнь.
Не может быть, что бы эти люди были умнее и хитрее нас.
Они не умнее и не хитрее, у них сила в другом: жестокость, безнаказанность и деньги. Есть деньги есть сила; нет денег ты никто, или тебя просто среди них нет. Те, у кого нет денег, все работают за мизерную плату или вообще бесплатно на заводах, фабриках и так далее. Работают на эту беззаконность, не осознанно, с одной единственной целью выжить, сохранить свою жизнь и жизнь своих детей. Люди живут в страхе потерять работу, за которую не получают зарплату, живут как в заколдованном, замкнутом круге лжи, созданным нашими журналистами. Самое удивительное то, что сами мы журналисты, в большинстве своём, тоже в этом круге. Руководят нами, через наше подсознание, специально подготовленные для перестроечных дел люди. Если кто-то из нас кричит настоящую правду, её переделывают в правдивость, как говорят у печатного станка, и она бьёт по сознанию людей, а от них, как бумеранг, отскакивает и прилетает к тем, кто хотел сказать правду, да так, что появляется мысль не трепыхаться, помолчать, прикрыть глаза.
Помнишь Ваню Журавчика Журавлёнок он так подписывал свои статьи, молодой паренёк, пришёл работать к нам после университета последним. Так он начал собственное расследования того, почему нет нигде правды о том, что зам прокурора города Светлого, был убит за то, что завёл дело на местного олигарха, а когда его попросили прекратить это дело, он рассказал об этом всему своему небольшому 25 тысячному городу. Ваня родился вырос в этом городе, и всех там знал. Да нет Вани сбила машина и не на смерть, а в больнице помогли умереть. Перед этим он принёс мне статью, в которой было описано убийство зам. Прокурора. То, что оно заказное, особо и доказывать-то не надо было, всем было понятно, но все дела были закрыты, а у Вани, как я поняла были те документы, которые перед своей смертью зам. прокурора, фамилия его Смирном Юрий Дмитриевич, передал кому-то. Говорят, документы пропали.