Нет, поверь. Даже в мыслях не было такого.
Ира не могла понять, всерьез он говорит сейчас или снова смеется. Эта случайная пауза заставила вспомнить ее о ноге, поэтому она бросила взгляд вниз, на колени и попыталась положить одну ногу на другую. Но попытка эта оказалась неудачной. Более того, это настолько напугало Иру, что она вскочила с банкетки, но непослушные ноги подкосились. Падая, она ухватилась за руку Кости, который, казалось, был готов к данному повороту. Силы покидали Иру, веки стали настолько тяжелы, что даже только что проснувшийся человек не смог бы противостоять э тому внезапно заставшему бессилию. Моргнув несколько раз, Ира почувствовала на себе взгляд Кости. В это самое мгновение он усаживал ее на банкетку и улыбался.
Весна. Проталины. Увядшие сырые листья на земле, оставшиеся еще с осени, с огромным нежеланием пропускают сквозь себя молодые побеги первых весенних кустиков, цветов и деревьев. Птицы щебечут самыми разными голосами, на всех известных им языках приветствуя наступление новой жизни. Солнце играет со своим отражением в лужах, по очереди прячась то в небольшом овражке, то на автомобиле, то на недавно выложенной брусчаткой дорожке. Дворник прохаживается по двору, следя за соблюдением порядка. Над дорожкой раскинул свои могучие ветви огромный старый тополь, хороший знакомый всех жителей дома. На одной из веток, явно, происходит важное событие встреча или, как минимум, санкционированный митинг. Большой пушистый белый, голубой британец, черный, полосатый, рыжий и даже почти лысый кот вот краткая перекличка, которая только что состоялась. Солнечные лучи, такие нежные и теплые, стучатся в каждое окно, и им там рады как никогда. Соскучившись по таким знакам приветствия, из подъездов выбегают дети и взрослые, но рассмотреть, куда именно они направляются, сложно. Также сложно найти подхваченный и унесенный внезапным порывом ветра шарфик или воздушный шар. Но его можно долго провожать взглядом и даже пройти за ним несколько шагов, прежде чем окончательно смириться с тем, что он не вернется, и мысленно пожелать ему удачного путешествия. Но может случиться все иначе. Шарик может лопнуть и рухнуть на землю или же зацепиться за кусты деревьев или здания. Каждый из этих вариантов в какой-то мере печален.
Как же скромна и ограничена жизнь, которую видишь только сквозь замочную скважину или щель в стене. Одна и та же сцена проходит перед глазами изо дня в день. Люди пробегают мимо, второпях не узнавая друг друга, не замечая изменений вокруг. А ведь каким красивым становится куст сирени, расположившийся за небольшой белой беседкой. И как, наоборот, наклонилась тонкая рябина, которая еще прошлым летом стойко справлялась с удержанием огромного количества ягод.
Вот так человека перестают волновать проблемы близких и родных, на второй план отходит кажущаяся естественной когда-то потребность звонить, писать и даже просто вспоминать тех, кто совсем недавно или уже давным-давно был незаменимой и неотделимой частью тебя самого.
Откуда-то слышится пение птиц, журчание ручьев, шелест листьев. Но, ни увидеть это полностью, ни почувствовать, ни тем более стать частью этого мира не получится, если так и оставаться по эту сторону двери.
Крик ребенка. Сначала едва уловимый, прерывистый, затем чуть слышные всхлипывания и, в конце концов, плач! Толчок в дверь, и яркий ослепляющий свет, кажется, сжигает дотла, заставляет зажмуриться, прослезиться и улыбнуться, вытирая неожиданно появившиеся капельки.
Вот, наконец-то! А я уж подумал что-то пошло не так. Бодрый голос Кости еще перемешивался в голове Иры с мыслями и рассуждениями из сна, но донесся до Иры чуть позже, нежели пробудившие ее солнечные лучи.
Ты пьешь чай или кофе? донеслось из кухни.
Чай! на автомате ответила Ира. Солнце светило так ярко, что можно было подумать, что сон продолжается. Но перед Ирой не было скважины или щели. Она лежала на небольшом старинном диване коричневого цвета. Под голову были подложены мягкие подушки различных форм. Это показалось Ире неудобным, и она поднялась. Не понимая и не помня точно, что произошло, Ира прошла к большому письменному столу, заваленному бумагами и книгами. Рядом стояли высокие напольные часы с маятником в виде меча. На циферблате стрелки показывали ровно три часа. Сумки своей Ира не обнаружила и поэтому направилась в кухню. Проходя мимо какой-то спальни, она услышала голос Кости. Он разговаривал по телефону. Разобрать что то определенное было практически невозможно, да Ире этого и не нужно было. Дверь была приоткрыта, поэтому она решила заглянуть внутрь. Костя стоял у окна и объяснял кому-то пользу и необходимость длительных прогулок. Он увидел Иру и подал ей знак, что скоро освободится.