Девушка, мы с вами точно где-то встречались.
Лелька цедила минералку с лимоном её тошнило. Слева от неё Пашка жевал хлебную корку, пытаясь не заснуть предыдущую ночь он провёл в самолете. Справа застыл Егор. Его пепельно-серое лицо выражало отчаяние.
Егор, скажи что-нибудь, задорно выкрикнула бабка Фрося, седьмая вода на киселе.
Ее остренькое личико раскраснелось от «беленькой», а уголки рта то и дело предательски ползли вверх казалось, она радуется тому, что пережила Андрея.
Егор, покачиваясь, вырос над столом.
Егор? встревоженно прошептала Инна.
Я нормально, мама, чужим сиплым голосом проговорил он.
Глаза его блуждали по лицам, не фокусируясь. Вдруг он вздрогнул всем телом и стал заваливаться на бок с тонким пронзительным «и-и-и-и».
Господи! вскрикнула Фрося.
Егор тяжело рухнул на ковёр, чудом не задев затылком край стола. Его ноги задергались, глаза закатились.
Вилку, вилку ему в зубы! заверещал кто-то.
Инна оцепенела. Лелька задышала громко и часто. К Егору через всю комнату метнулась тень:
Н-не нужно никакой вилки. Мягкое что-нибудь давайте.
Володя притянул голову Егора к себе на колени и замер.
Это п-пройдёт, у мамы такое часто бывало, спокойно сказал он.
Тело Егора ещё подергивалось, но все реже, реже Наконец, раздалось сопение.
Он уснул. Все нормально. Помогите мне перенести его на диван.
Мама умерла два месяца назад, сказал Володя и отвернулся.
Они вдвоём сидели на опустевшей кухне. Инну била крупная дрожь. Гости разъехались. Егор спал в гостиной, Лелька с мужем в спальне.
Извини, я не знала.
Это ничего бы не изменило.
Так ты остался один?
Нет. Я живу с бабушкой. После того, как мамы не стало она очень плохо себя чувствует.
С кем же ты ее оставил?
С племянницей. Инна Михайловна, я очень благодарен вам, что вы позвонили мне и разрешили приехать. Я ведь чувствую, что Егор и Ольга были против
Что ты
Нет, правда. Я ведь вам соврал, Инна Михайловна. Простите меня. Я вообще никогда не видел отца. Он больше не приезжал в Тагил. Ни разу. Никогда.
Наверное, ей должно было стать легче, но сделалось почему-то только горше. Если Андрей действительно здесь, пока не истекли сорок дней, то пусть ответит: зачем он поступил так с ними со всеми?
Я знаю, что он был прекрасным человеком. Вы его очень любили. И я любил. Любил то, что рассказывала о нём мама Простите, я не должен всего этого говорить, наверное.
Ты очень на него похож, Инна горько улыбнулась, но, я думаю, ты будешь лучше него.
Вы злитесь, я вас понимаю. Я тоже злился на него. Очень долго злился. А когда позвонил Егор и сказал, что отец умер, я заплакал. Я ведь верил, что однажды он позвонит в дверь и скажет: «Здесь живет Володя Герасимов?», и я отвечу: «Да, папа, это я». Смешно, да?
Инна больше не могла сдерживаться. Она зарыдала, оплакивая Андрея, Володю и себя.
Позвони, как долетишь, Володя, тихо сказала Инна, пожимая его руку сухую и сильную, как у отца.
Обязательно, Инна Михайловна.
Егор стоял поодаль и делал вид, что изучает табло вылета, хотя на нем уже долгое время горели китайские иероглифы.
Егор, негромко позвал Володя.
Они посмотрели друг на друга. Егор подошёл, протянул ладонь и сказал сухо:
Будешь в Питере звони. Поможем.
Нет уж, лучше вы к нам в Тагил, и он смущенно рассмеялся. До свидания.
До встречи, Володя.
Пока, Егор снова уткнулся в табло.
Володя, сгорбившись, зашагал к стойке авиакомпании. Он был очень похож на отца.
199106
Он повертел в руках скрипучую пластиковую упаковку. К счастью, торт не помялся, когда он резко затормозил, потому что какому-то идиоту взбрело в голову нестись через дорогу возле Горного института.
Торт был такой, как любит мама большой, круглый, как шляпная коробка, с вензелями и кипенным кружевом взбитых сливок. Иногда ему казалось, что такие торты жирные, сладкие не ест уже никто, кроме них, Ковалевых, но мама даже смотреть не желала в сторону модных тирамису и чизкейков. Хорошо хоть, что масляный крем не просит Перед его глазами тотчас замельтешили пышные кремовые розы он их терпеть не мог, от каждого куска такого торта его несколько часов поташнивало, как после поездки в «львовском» автобусе, зато мама с удовольствием слизывала жирный крем с серебряной фамильной ложечки. Он улыбнулся и включил сигнализацию.