Я выведу тебя отсюда. Ты вернешься в Аттан к своим женам и все забудешь. Все будет, как было. Царствуй, Эртхиа.
- А мор?
- Его не было.
- И не будет?
- Нет.
- И все, как прежде?
- Да.
- Нет.
- Нет?
- Я пришел - ты знаешь, зачем. Я не могу объяснить тебе, никогда не бывшему мужем и отцом. Но не мочь дать своей жене ребенка, любимой жене, богине, которая, пусть даже на самом деле и не богиня, - богиня все равно...
- Кто никогда не был мужем и отцом? - перебил Сирин. Эртхиа онемел.
- Я понял тебя, - голос Сирина стал глухим. - Тогда надо идти до конца. Тогда отсюда ты должен идти неведомо куда, искать неведомо что, и, может быть, в этом окажется спасение твоего народа и средство соединить кровь солнечных богов с человеческой. Может быть. А может, и нет. И тогда - смерть пройдет по твоему царству, не встречая препятствий. И твои жены, твои дети умрут. И твои подданные - за твою вину. Идешь?
Эртхиа молчал.
- Возвращайся домой, царь, - мягко сказал Сирин. - Довольствуйся тем, что тебе дано. В погоне за большим можешь потерять все.
- А могу и не потерять? - встрепенулся Эртхиа.
- А можешь и потерять, - осадил его Сирин. - Все.
- Я пойду, - угрюмо сказал Эртхиа. - Я пойду. Я хочу не то все, что у меня есть, потому что оно - недостаточно. Я хочу то все, что может быть. Я пойду. Если судьба соответствует свойствам человека, моя - такова. Ты только объясни мне, что значит, что пока я в пути, ничто не совершится окончательно. Значит ли это, что если мое странствие будет удачно, то все поправится и вернется таким, как было, но - лучше?
- Хотел бы я это знать.
- Куда же ты посылаешь меня?
- Я?
Эртхиа опустил глаза.
- Ну скажи что-нибудь. Обнадежь меня.
- Сказать тебе то, что ты хочешь услышать, - или правду?
- Скажи мне то, что ты мне скажешь.
- Иди.
- Но ты говоришь, что я могу потерять все, и не только я, что царство мое погибнет, что любимые умрут и все - безвозвратно...
- Это как тебе придти в долину незваным: что бы ни было, ты не можешь иначе. Это нельзя, но ты сделаешь обязательно, потому что такова твоя душа и твоя судьба. Поступай по себе. По-другому ты и не можешь. У тебя ведь нет выбора. Две дороги, а твоя - одна.
Они опять были в коридоре, полого уходящем вниз, и туман обнимал их до колен, и каменные лица пристально смотрели на них.
- Куда мне? - спросил Эртхиа.
Сирин указал ему вглубь Храма. Эртхиа чуть помедлил, глядя под ноги.
- Прощай.
И зашагал вниз. Он шел долго. Пол то плавно поднимался, то выгибался горбом, начиная новый спуск. Лица на стенах смотрели на Эртхиа без всякого выражения.
Кто-то окликнул его сзади знакомым голосом. Эртхиа обернулся, холодея.
Там стоял Сирин.
- Что ты еще скажешь? - в ярости крикнул царь Аттана.
Сирин укоризненно покачал головой.
- Ничего плохого. Я еле догнал тебя. Знаешь, это все неправда. Конечно, вернешься ты в Аттан, или пойдешь дальше своим путем, для тех, кто остался, ничего не изменится. Ты покинешь их - или для странствия, или в смерти. Но есть еще...
- Что? - взмолился Эртхиа. - Что еще есть?
- Но только для тебя. Ты пойдешь так далеко, в неведомые земли, где и не слышали ничего об Аттане. И там обретешь новое царство и новую любовь. Аттан обречен, солнечные боги обречены. Оставь здесь все, как есть, и начни сначала в другом месте.
- Ничего не хочу. Я уже решил, я иду искать.
- Брось, Эртхиа. Уезжай скорее подальше от Аттана, там будет страшно. И незачем тебе когда-либо возвращаться туда. Все, что было твоего в Аттане, погибнет раньше, чем минет этот год. Уходи.
- Да ты Сирин ли? Такого он не предлагал никогда и никому!
Сирин рассмеялся.
- Сколько угодно, сколько угодно! Каждому. Но не каждый это услышит. А есть такие, что и слышат, да не слушают. Вот и ты. Хорошо. Поступай, как знаешь.