- Иду, няня!
Атарика прижалась щекой к щеке Эртхиа.
- Возвращайся скорее! - и порхнула из беседки, только кусты, прошелестев, сомкнулись за ней.
О беде
Столб дыма на горизонте они увидели на пятый день пути, на закате. Дым был большой и стоял ровно посередине оснеженной каймы Хайрских гор. Как знал Эртхиа, именно в той стороне должно было располагаться нынешнее стойбище Черных Лисиц. На следующий день к обеду Эртхиа полагал быть уже там.
Он гневно обернулся к Атарику Элесчи.
- Видишь?! Если это из-за тебя, всей твоей крови не хватит залить огонь!
И ожег коня плетью. Обиженный Руш прянул, храпя и скаля зубы, Веселый рванулся за ним. Элесчи погнал своих коней следом. Через час или около того Эртхиа придержал коня. Нагнав его, Элесчи осмелился спорить:
- Государь, купцы на такое не пойдут!
- Отдышись, - остановил его Эртхиа. - Что это там такое?
- Там? - Элесчи пригляделся.
По дороге навстречу им мчался всадник. Когда он оказался ближе, Эртхиа разглядел на нем особую шапку и ярко-красную безрукавку, развевающуюся поверх кафтана.
- Гонец, - определил и Атарик.
- Подождем.
Останови попробуй гонца царской почты!
Загородили конями дорогу. Не сбавляя хода, гонец раскрутил над головой тяжелый бич. Гудел свинец в оконечнике, вспарывая воздух. Руш унес из-под удара, грудью в грудь ударил гонцова скакуна. Эртхиа подлым приемом, вздернув стремя, выкинул всадника из седла, как его самого когда-то спешил Дэнеш. Гонец прокатился по дороге, гася удар, вскочил на ноги, рванул меч из ножен.
- Царь, царь! - закричал Атарик, указывая на Эртхиа, сберегая гонца от смертной казни, неминуемой для всякого, обнажившего сталь против государя. Так ему и поверили! Тогда, по наитию, Атарик выпрыгнул из седла, бросился на колени под копыта Руша, пал лицом в утрамбованную караванами сухую землю.
- Спокойно, Гаменди, - узнав гонца, позвал его по имени Эртхиа. Спрячь свой меч, пока я его не видел, - добавил он, поднимая глаза к небу.
Гаменди облизнул сухие губы, вдвинул меч, сглотнул - и опустился на колени.
- Государь...
- Все в порядке, ты выполнял свой долг и заслуживаешь награды, а не наказания. Раз уж я здесь, поведай мне скорее, с какой вестью ты торопился к подножию трона. Не касается ли она вот того? - Эртхиа махнул рукой в сторону дымного горизонта. Элесчи приподнял голову, ловя каждое слово гонца, не веря, но готовясь к худшему.
- Повелитель, там... там уже ничего нет. И никого. Там смерть. Зараза. Все умерли. Последний поджег стойбище и добрался до постоялого двора в Ороте. Он тоже умер сегодня утром.
- В Ороте мы собирались ночевать ... - Эртхиа оглянулся на Атарика. Тот изменился в лице. Гонец замотал головой:
- Там нельзя, государь. Там трое больны.
- Как ты там оказался?
- Я еду из Аз-Захры с письмами от государя Акамие.
- Срочность?
- Чрезвычайная.
- Ты останавливался в Ороте?
- Даже с коня не сходил!
- Письма! - потребовал Эртхиа. Сломал печати, пробежал глазами. - Оно и есть. Ашананшеди предупреждают, что будет мор в степи, принять меры... Что тут сделаешь? Так... эт-то еще что такое? - Эртхиа несколько раз про себя перечел загадочные слова.
"Она прошла мимо и не подала мне знака". И подпись: Акамие, царь Хайра и прочая. И печать.
- Ты коня води, - велел Эртхиа гонцу. А сам задумался.
Повернувшись к Атарику, махнул ему рукой, чтобы поднимался с колен.
- Спас ты свою пастушку... У смерти украл. И все само собой теперь решилось. Домой скачи. Сколько вам теперь отпущено - кто знает? Так... Первым делом во дворец, вот мой перстень - с ним тебя пропустят к государю Ханису. Отдашь письма, расскажешь, что видел и узнал. Обо мне скажи, что я вернусь скоро.
- Куда ты, государь, один...
- Не спорить! - отрезал Эртхиа. - Гаменди, ты возвращаешься в Хайр.