то есть - ребенка, простите, поросенка, и так, держа его за задние ноги вниз головой, вышел с ним из свинарника.Свинарь Устин подал Старосадову тонкий острый нож. Старосадов добродушно почесал поросенку грудку, тот заулыбался, и следующим движением воткнул ему под левую подмышку нож до рукоятки и так держал его, пока поросенок не перестал думать о вечности, поскольку она уже наступила.Мертвого поросенка обмыли, принесли на кухню, вымыли хорошо, а затем и ошпарили. Вытерли насухо полотенцем, слегка натерли мукой в тех местах, где осталась щетина, и опалили на огне. Затем брюшко и грудную часть разрезали вдоль по направлению от хвоста к голове, вынули внутренности, удалили толстую кишку, надрубив для этого тазовую кость; Старосадов все это делал умело, несмотря на свои 88 лет. Затем тщательно промыл поросенка под струей теплой воды в раковине под краном. После этого опять положил тушку на разделочную доску и разрубил острым топориком позвоночную кость вдоль.Посолил поросенка с внутренней стороны, положил на противень спинкой вверх, слегка смазал сметаной, полил с ложки растительным маслом, на сам противень тоже подлил маслица и поставил жарить. Во время процедуры Старосадов и Михалыч несколько раз прикладывались к бутылке по мере необходимости и одновременно поливали поросенка с ложки жиром, натаявшим в противень. Тушка шкварчала, похрустывала от прикосновения ложкой и золотилась.Евлампия Амфилохиевна к поросенку подала зелень, овощи и фрукты, сама села с мужчинами к столу. Больше никого не приглашали. Приматы в стороне от столовой продолжали беготню с горшками и сосками.Вилка - в левой, нож - в правой. Поехали. Михалыч крякнул. Серафим Ярополкович вздрогнул. Евлампия Амфилохиевна вспыхнула. Только тут Старосадов заметил, что на окна столовой уже были водружены ажурные решетки.- Хулиганья развелось, - сказал Старосадов.- Бандиты, - сказала Евлампия Амфилохиевна.- Балуют, - сказал Михалыч и, кивая на решетки, добавил: - Теперь не сунутся...- И не совались - охрана, - сказал Старосадов.- Охрана-то и безобразит, - сказал Михалыч. - Как Гайдар отдал партии все добро, так они и стали постреливать друг в друга... ну, эти с ними пришли с КГБ, с МВД...- Неправильно мыслишь, Михалыч, - поправил Старосадов, наливая по маленькой.- Гайдар - это наша юность боевая! Старикам помог, как Тимур. Хотели у меня все это отобрать, а Гайдар оставил.- Ну, что вы все об одном и том же, - вмешалась Евлампия Амфилохиевна. Вот, помню, в "Основных направлениях экономического и социального развития СССР..."...- Помянем родной СССР! - вдруг воскликнул хрякообразный Михалыч и вскочил с рюмкой.- С удовольствием! - поддержал Старосадов. - Высоконравственная страна была.Вы хоть раз видели голых женщин тогда по телевизору, вы хоть раз видели эти половые оргии, которые теперь нам из Америки привезли? Нет. Вы не видели. И не могли увидеть. А потому, что я строго соблюдал нравственность. Не были довольны, что про лагерь мало книг пропускали. А я Сталину говорил, слушай, мол, Йоська, не городи лагерей, а давай, как половой тайный акт, сжигать тайно людей на Братской ГЭС. Не послушал. А эти, интеллигенты? Враги хорошего. Все им мало было! Мало "Одного дня Ивана Денисовича". Разложила интеллигенция нашу партию. Почему? Потому что двуногие стремятся к п а д е н и ю нравов. И вот интеллигенция совершила свою революцию. Тиражи упали.Книги не издаются. Все захлестнул половой акт на крыше "мерса"! Они-то думали, расшатывая КПСС, что еще лучше будет, что по радио будут звучать Чайковский со Шнитке, что издательства будут издавать Солженицына с Хайдеггером, что интеллигентский дух 60-х удвоится, утроится, удесятерится!А он - рухнул. И одна огромная голая задница пришла на смену этому духу.