По вопросу понятия состава преступления выражал свою позицию Н. С. Таганцев. Он выделял в структуре состава преступления три основных элемента: лицо, совершающее преступление и виновное в его совершении; объект преступления то, чему непосредственно причиняется вред в результате совершения преступления; деяние в форме действия или бездействия, имеющее как внутреннюю, так и внешнюю сторону. Н. С. Таганцев писал: «Само собой разумеется, что юридическое изучение преступного деяния не может ограничиваться изучением только самого деяния, игнорируя личность, его учинившую; свойства и качества преступника определяют условия вменения, влияют на установление размера наказания, например, при повторении, несовершеннолетии и т. д.; но не трудно видеть, что эта личность входит в область уголовно-правовых исследований только потому, что она проявляется в преступном деянии, и лишь постольку, поскольку она проявляется в этом деянии». А. Ф. Кистяковский понимал под составом преступления совокупность необходимых признаков, при отсутствии одного или нескольких из которых отсутствует само преступление. В составе преступления им было усмотрено 5 самостоятельных признаков: субъект, объект, внутренняя деятельность, внешняя деятельность субъекта и ее результат.
Во второй половине 4050-х гг. 19-го столетия А. Н. Трайнин опубликовал 3 монографии, посвященных исследованию вопросов состава преступления. Они послужили отправным моментом, с которого в науке отечественного уголовного права началось развитие учения о составе преступления. В качестве демонстрирования вывода, к которому пришел указанный ученый, представляется необходимым привести следующую его цитату: «Состав преступления, как бы полно и разносторонне он ни был сконструирован, естественно, не может включать в себя всех без исключения признаков, характеризующих действие, деятеля и обстановку. Такой перечень невыполним, ибо неисчислимы признаки, характеризующие любое явление. Отсюда совершенно неизбежен вывод, что, определяя состав того или иного преступления, законодатель неизменно производит и должен производить отбор из массы, характеризующих общеопасные действия и деятеля, признаков наиболее типических и существенных. Именно эти признаки закон описывает в диспозиции и тем самым, так сказать, возводит в ранг элементов состава преступления. Следовательно, состав преступления включает в себя все те признаки (элементы), которые законодатель считает необходимыми для характеристики данного преступления». Последовала серия статей и монографических работ, в которых попутно или специально рассматривались дискуссионные вопросы учения о составе преступления. Полемика продолжилась на страницах юридической печати и в 60-х годах. Тем не менее, наметились серьезные расхождения среди ученых, и по настоящее время не решен ряд вопросов о понятии состава преступления и его роли в уголовном праве. К числу таких вопросов относятся:
1. О соотношении состава преступления с преступлением. Как уже ранее упоминалось, в буржуазной науке встречались попытки рассматривать эти понятия как синонимичные. «Многие считали, что «состав преступления» это лишь иное наименование преступления». В советской теории уголовного права почти единогласно признавалось, что речь идет о несовпадающих явлениях и их понятиях, хотя и весьма близких, но на этом близость позиций и заканчивается. Так, по мнению А. А. Пионтковского, понятие преступления выражает социально-политическую сущность преступного, а состав преступления это правовое, юридическое понятие. Вряд ли это верно, ибо, как замечает В. Е. Жеребкин, «оба понятия в равной мере являются политическим и юридическим». Столь же спорно и то, что преступление и состав преступления, их понятия соотносятся как род и вид. Думается, состав преступления (кражи, грабежа, убийства и т. д.) является продуктом мыслительной деятельности законодателя, логической структурой, передающей основное содержание понятия преступления (кражи, грабежа, убийства и т. д.). Что же касается преступления, конкретного его вида (кража, грабеж, убийство и т. д.), то это материальный объект, то, что реализуется субъектом преступления в жизни, наносит существенный вред (или создает реальную угрозу нанесения такого вреда) объектам уголовно-правовой охраны. 2. О содержании (элементах) состава преступления. «Господствующей является позиция, согласно которой состав преступления образуют четыре группы признаков, которые характеризуют объект, объективную сторону, субъективную сторону преступления и субъекта». Вместе с тем в уголовно-правовой теории не раз высказывались мнения о том, что в состав преступления не должны включаться признаки объекта посягательства, объекта и субъекта преступления, субъекта преступления (вменяемость и возраст), причинная связь, вина. «Что же остается в составе? резонно задавали вопрос М. Д. Шаргородский и Н. С. Алексеев, фактически ликвидируется изучение общего состава преступления». Существуют мнения о трехчленной структуре состава преступления, а именно: «объект деяние субъект», и даже о двучленной его структуре: «объективная сторона субъективная сторона»». 3. Об уголовно-правовом значении состава преступления. Превалирует мнение, что состав преступления это совокупность предусмотренных уголовным законом объективных и субъективных признаков, необходимых и достаточных для признания определенного общественно опасного поведения в качестве преступного. Таким образом, состав преступления как юридическое понятие преступного выступает весомой юридической гарантией привлечения к уголовной ответственности лишь при наличии оснований, зафиксированных в уголовном законодательстве. В этом плане уголовно-правовая доктрина и законодатель в свое время совершенно правильно отвергли рекомендацию В. С. Тадевосяна, предлагавшего «не детализировать в кодексе составы преступлений, а по возможности излагать их в обобщенном виде», называя в статье Особенной части лишь вид преступления (кража, мошенничество, убийство и т. д.), без раскрытия его существенных объективных и субъективных признаков. 4. Об общем составе преступления (общем понятии состава преступления). 5. Деление составов преступлений на виды. Пожалуй, наиболее дискуссионным является вопрос о выделении в теории российского уголовного права материального, формального и усеченного составов преступлений. Сторонники позиции формальных составах полагают, что вредные последствия выступают в качестве факультативного, необязательного признака состава преступления (В. Д. Меньшагин, В. Н. Кудрявцев, Т. В. Церетели, В. И. Курляндский и др.). Противники такого деления не согласны с данной постановкой вопроса. По их мнению, вредное последствие является обязательным признаком любого состава, но применительно не ко всякому преступлению оно подлежит специальному доказыванию в суде. «В так называемых «формальных» преступлениях, утверждает Н. Ф. Кузнецова, преступные последствия не требуют особого доказательства, а в «материальных» они доказываются судом специально, отдельно от действий». В советское время об «усеченных» составах писал ряд ученых и практических работников: Н. Д. Дурманов, М. Д. Шаргородский, Н. Меркушев, Н. Дворкин и др. По мнению сторонников признания «усеченных» составов, конструкция последних это законодательно-технический прием, используемый в целях активизации борьбы с отдельными категориями опасных преступлений.