Что же касается ее фигуры, то тут, даже если сильно постараться, невозможно было бы найти хоть единственного, едва заметного изъяна. Точеная, как статуэтка, высокая и стройная, она двигалась плавно и величественно, как лебедь по волнам.
Довольная, что ей удалось убедить мужа в необходимости отослать девочек, Берта снова, как всегда неожиданно, вошла в их комнату и сказала, что скоро они уедут в пансион для приобретения дальнейшего образования.
«Что ж, пусть Берта сама все устроит касательно этого пансиона. У меня же есть дела и поважнее», думал князь Мадлик, потирая свой лысеющий затылок.
И вновь уместно будет маленькое отступление.
Дело в том, что каждое огромное поместье, кроме большого количества прислуги, работников, крепостных, пусть даже сведущего в делах хозяина, требует еще и управляющего. Без него никак нельзя. Вот над этим то и ломал голову князь Мадлик.
Не далее, как в прошлом месяце его управляющий скончался от апоплексического удара, когда в свой выходной поспорил с лакеем, кто из них может больше поглотить верченого мяса. Пари он проиграл, так как от чрезмерного количества пищи почувствовал себя жутко и спустя несколько минут отдал богу душу.
С тех пор князь тщательно, но тщетно искал подходящего человека на его место и, в конце концов, на какое-то время ему пришлось принять эти обязанности на себя.
Не привыкши к такой работе, которая требовала раннего пробуждения, долгого сидения в седле и позднего укладывания спать, князь вскоре опустил руки.
О, нет, если так будет и дальше продолжаться, вы вскоре останетесь вдовой, дорогая! жаловался он Берте, отдуваясь и кряхтя после целого дня работы.
Берта едва заметно сощурила глаза при слове «вдова». Затем принялась утешать мужа, говоря, что ему непременно посчастливится найти нужного человека.
А все-таки, дураком был этот Антон. Это надо же такое придумать! Состязаться с лакеем на жратве! Смех, да и только. Хотя для меня это имеет не лучшие последствия. О, ну когда же он приедет?!
Кто, дорогой?
Да, новый управляющий.
Как, вы разве ждете кого-то?
Наши соседи, я говорю о Коноваловых, продают усадьбу и уезжают в Австрию. Вроде бы, управляющего они с собой не берут. Я убедительно просил их помочь мне в этом деле и они ответили, что, вероятно, пришлют ко мне своего. Его то я и жду.
А-а. Понимаю, Берта ласкала комнатную собачку, но вместе с тем лицо ее было серьезным. Потом она равнодушно отшвырнула болонку ногой и та жалобно пискнула.
Пошла прочь! Берта повысила на собаку голос, когда животное попыталось снова залезть к ней на колени.
Собака отскочила, но, услышав легкое похлопывание чьих-то рук, понеслась по-направлению к двери гостиной.
Берта обернулась и увидела своих падчериц. Девочки ласкали отвергнутую болонку, а та радостно виляла хвостом.
Исподтишка окинув Нинетту и Жанну уничтожающим взглядом, Берта в присутствии мужа подозвала их к себе ангельским голоском.
Нет, госпожа Берта, можно нам поиграть с собакой? спросили они хором.
О, конечно же, поиграйте.
Девочки убежали. Собака за ними. Берта осталась возле мужа, и весь остаток дня слушала одну и ту же фразу:
Господи, ну когда же он приедет?
ГЛАВА 2
Медленно пробираясь через палисадники, отодвигая руками ветки кустов и деревьев, чуть запутываясь в высокой сорной траве, шел мужчина по-направлению к поместью князя Мадлика.
Наконец, миновав густую растительность, он вышел на луг, где взору его открылась простирающаяся довольно далеко местность, сплошь засеянная различными культурами, кишащая работниками и животными. Впереди, пока еще маленькой точкой, виднелся сам особняк.
Мужчина немного постоял и, отдохнув, направился дальше. Когда он приблизился к особняку ровно настолько, что был виден причудливый орнамент на цоколе, то заметил мальчика лет десяти. Тот сидел на поваленном дереве и что-то стругал.
Мужчина подошел к нему.
Чем ты занят, малыш? спросил он на правильном русском языке, но с сильным французским акцентом.
Мальчик поднял голову, рассмотрел прохожего с ног до головы, а затем ответил:
Так, просто. Хочу смастерить свистульку.
Ну и как?
Пока никак, вздохнул малыш.
Незнакомец снял с плеча огромный тюк, присел тут же на поваленное дерево и, протянув руку, сказал:
Дай-ка мне.
Руки его ловко орудовали большим ржавым гвоздем и маленькой деревяшкой. Вскоре, дунув на те отверстия, что он проделал в палочке, мужчина отдал ее мальчику.