Уже ему по пояс, потом по грудь сугроб из вещей блестящих. Тут уж не до смеха, дышать трудно стало. Понял, Баяну, что многовато богатства попросил, а как остановить крупорушку не знает. Стал на помощь звать. Да куда там, кто его из подвала услышит, когда всё село спит сладким сном. Так и утонул в золоте Баяну. Жадность его сгубила.
А вот и чумиза наша сварилась.
Давай скорее, я уже терпеть не могу!
Ещё немного погоди, вот я туда сушёной икры разомну, да всё это размешаю. На-ка вот ложку, да не обожгись. Вкусная чумиза?
Угу!
Вот то-то, а ты говорил «не люблю чумизу». Давай-ка и я с тобой поем, я ведь тоже два дня без крошки во рту.
Глава 5. Искусство притворяться
Гобо после бессонных ночей и тревог, а мальчик после болезни, поев жидкой чумизной каши, заснули крепким сном так, что проснулись лишь следующим утром.
Снова неслись низкие облака от моря, снова было сыро и ветрено. Мальчик с утра запросил есть.
Ты же уже знаешь, что колдовской крупорушки у нас с тобой нет. Поэтому для нас действует правило всех зверей.
Как это, зверей?
А так. Вот скажи, что делает кошка, когда есть хочет?
Просит у хозяев.
А если кошка без хозяев, сама живёт?
Ну, она пойдёт, мышь поймает.
Вот! Прежде чем поесть, она еду поймает!
А что делают птицы, рыбы, да вообще все живые, когда есть хотят?
Они ищут, ловят
Ты верно рассуждаешь, малыш
Не называй меня малышом! Я не малыш!
А и правда, малыши так умно не рассуждают. Так вот, для всех зверей и для бедных людей, у которых нет запасов, действует правило: не поймаешь не поешь. И нам, чтобы поесть, нужно пищу добыть. У меня в реке ловушки. Пойдём, проверим и, если рыба поймалась, тогда поедим.
А если не поймалась?
Тогда будем ещё что-то искать, а что же делать?
Они вышли, и Гобо сразу поняла, что мальчик босиком никогда не ходил. Он ступал по влажной траве, будто по колючкам, ёжился, кутался в халат.
Нет, дружок, давай я одна схожу. А если рыба поймалась, тогда поедим, и я стану шить тебе обувь. Посиди пока дома, ладно?
Ладно. Не называй меня «дружок».
А как тебя называть?
Никак.
Ладно, иди, лезь под одеяло. Приду, огонь разведу. Жди, я недолго.
Пробираясь в высокой траве и ивняках к старице, где в потайном месте стояли ловушки, Гобо бормотала:
А ведь правильно малец обучен два дня со мной, а имя своё не называет. И упрям, своенравен в отца. Вышел бы в большие начальники, если бы Бохай устоял. А теперь куда ему? С излишней заносчивостью среди врагов пропасть легко.
Она специально не протаптывала тропу и старалась каждый раз ходить новым путём, чтобы чужие ловушек не нашли не только рыбу заберут, а и ловушки утащат. Такие теперь времена нет хозяина, нет наказания и нет порядка. Ну вот она, толстая, наклонившаяся стволом в воду ива, а под ней плетёные из прутьев ловушки. В одной распаренная соя в тряпочке на приманку; из неё Гобо вытащила хорошего сазана, двух карасей и с десяток гольянов отличный улов! В другой ловушке поменьше приманкой тухлая рыбья голова от прошлой рыбалки, там десятка полтора раков.
Задача добыть еды была решена сразу на два дня, и Гобо это вполне устраивало. Рыбу, кроме гольянов, она тут же у реки и почистила, кишки-головы в рачью ловушку бросила. Реку поблагодарила, ловушки на место утопила, и довольная домой пошла.
Мальчик сидел на пороге, укутавшись в одеяло.
Что ты здесь?
Мне скучно. Когда за мной мать с отцом приедут?
Пошли-ка в тепло, огонь разведём, там поговорим. У огня и мысли веселее, правда? Смотри-ка, какой улов! Ты раков ел?
Ел. Я мяса хочу.
Э-э, ты не пробовал мою рыбу! Все, кто пробовал мою варёную рыбу, потом мяса не хотят. Давай-ка огонь прежде всего добудем. Теперь я рыбке косточки ножом посеку, чтобы нам не уколоться. Вот так, вот так ей бочки посеку. Да порежу кусками, вот так, да присолю чуть. А теперь вода закипит и туда её. Эх, к такой рыбе да жидкой чумизной каши или лепёшек! Но мы с тобой по-другому сделаем, мы её с луком есть станем так ещё вкуснее. Пусть пока варится, а ты смотри за огнём, ладно? Я схожу лука нарву, тут у меня рядом с домом целая поляна самого вкусного лука! Подождёшь меня?
Кивнул. Уставился в огонь. «Ладно, мне с ним не жить. Дождаться бы князя, чтобы забрал, да, может, награду дал».