Наверное ты же гемир, проговорила монстряшка после продолжительного молчания.
Что ж, логично. Решпект разработчикам.
Гемиры всегда стреляют. С кем угодно можно разойтись мирно, если повезет. Даже с бандитом. Но с гемиром никогда, хмуро заявила виртуальная собеседница.
Убиться веником! Ну, дает программка Становилось интересно. Кстати, почему она говорит не геймер, а гемир? Очередной прикол разработчиков?
Это да, геймеры пострелять любят, согласилась Лера
Почему? спросила монстряшка, неуловимым движением доставая из-за голенища нож и бросая ей в лицо.
Ну как тебе ответить, задумчиво сказала Лера, отбивая нож прикладом, вы, монстры, тоже пострелять не дураки.
Сами вы монстры! вдруг обиделась собеседница. Страшные, непонятные. Появляетесь неизвестно откуда, потом вдруг исчезаете. И убить вас невозможно, чтобы насовсем. Вчера убили, а сегодня опять появляется точно такой же, и ну стрелять во все, что движется. Вас что, сериями штампуют, как автоматные патроны? Или воскрешает кто? Когда вас убивают, даже трупов не остается. Трупы-то куда деваются?!
Когда нас убивают, мы просто вылетаем из шутера.
Что?
Ах, да Ну, скажем так, мы попадаем в другой мир, объяснила Лера. Она уже предвкушала, что весь родной гейм-клуб позабавит рассказом о светской беседе с компьютерной программой.
В другой мир, понимаете! фыркнула монстряшка. Гляньте на нее, она еще и религиозная.
Это было уже вообще черт знает, что! Лера без сил прислонилась к стволу, заходясь от хохота. И напрасно, поскольку нож за голенищем у ее новой знакомой, был, разумеется, не единственным.
В груди резануло острой болью, и она осознала себя сидящей за лабораторным компьютером. Молодец монстряшка, хорошо купила.
Интересно, засекли ее опять за игрой в университетской лаборатории? Игра со шлемом дает потрясающий эффект присутствия, так что она не заметила бы зашедшую в лабораторию пехотную роту. И рота эта, кстати сказать, при желании расстреляла бы ее, раззяву, на счет раз.
Промелькнувшая в голове мысль очень развеселила девчонку своей очаровательной нелепостью надо ж было так уиграться! А грудь, между тем, продолжала болеть. Это что за кино? Сердце? И ноги-руки гудят, будто она действительно бегала с автоматом по лесам и болотам. Не хватало грипп какой-нибудь подцепить перед сессией.
И еще что-то кололо в бок. Впрочем, в этом безобразии виноваты были явно не почки-печенки, а вполне себе материальный предмет, находящийся в ее кармане. А когда она достала его оттуда, то забыла и о гриппе, и о сессии, и вообще обо всем забыла. Антиграв! Ее сегодняшняя игровая добыча! Вместо того, чтобы остаться там, в виртуальном мире, он преспокойно пребывал в ее кармане. И даже в бок тыкался.
* * *Да, он и в самом деле собирался устроить девчонке разнос. Правда, по возможности, деликатный, чтобы не получить результата, противоположного желаемому. Девчонка явно находилась в состоянии, казалось бы, абсолютно дикого хрупкого равновесия между блондинкой из анекдотов и очень приличной заготовкой под ученого, и своей задачей он полагал склонить это равновесие в нужную сторону. Так что, если в результате этой попытки получилась всегдашняя ей присущая анекдотная дурь, его вины тут нет аж никакой.
За свою полувековую жизнь ему довелось навидаться всякого, но с подобным творением природы он столкнулся впервые. Абсолютно ясная голова, великолепная скорость реакции, способность увидеть проблему под совершенно неожиданным углом и тут же предложить правильное решение а усваиваемость материала?.. а память?.. и при всем при том это Барби. Настоящая, отвратительная, полноценная Барби. Барби со всех сторон. А уж современная в каком угодно смысле, если хотите в любом.
Жизнерадостное ржание он услышал еще при подходе к лаборатории, далеко в коридоре, причем несмотря на несколько закрытых дверей.
Опять она кого-то веселит? Убью идиотку!
Профессор Северцев распахнул дверь настолько энергично, что та со стуком ударилась о стену. Вон она, зараза. Блондинка безмозглая, анекдот ходячий. Одна, а хохочет во всю свою луженую глотку. Упялилась в совершенном восторге на корзину для бумаг, висящую в воздухе посреди комнаты. И ржет.
Лера! Что здесь происходит, черт побери?
Студентка смутилась и потянулась к нашкодившей корзине. К профессору Северцеву она, впрочем, как и практически все университетское окружение, относилась с несколько пугливым пиететом.