Юрий Генрихович
Самолёт из Новосибирска приземлился в Ганноверском аэропорту.
Прибывших этим рейсом переселенцев из России, в том числе и семью Штернбильд, встречали родственники и представители Красного креста. Всех их посадили в большой комфортабельный автобус и привезли в переселенческий лагерь в городе Брамше. Семью Штернбильд встречали дети бабы Эммы, уехавшие в Германию раньше. Проводив их до лагеря, убедившись в том, что они находятся под опекой и руководством человека, знающего немецкий язык Эдуарда, поздно вечером разъехались по домам.
В этот же день Вика рассказала матери об Олеге и, плача у неё на груди, попросила сделать ему вызов. Мать гладила её по голове, успокаивала, обещала выполнить её просьбу. Она дала Вике номер телефона Олега, с кодом Новосибирска и объяснила, как туда звонить из Германии.
Как только родители уехали, Вика с Эдуардом пошли к телефону, чтобы позвонить Олегу.
На улице было уже темно, когда они вышли из жилого корпуса, в котором расселилась их семья, и пошли по аллее. Возле телефонной будки стояло два человека. Эдуард и Вика сели на лавочку, дождавшись своей очереди, Вика позвонила и подошла к Эдуарду, вытирая слёзы, шмыгая носом.
Ну и что, теперь так будешь всё время плакать? спросил, Эдуард.
Не надо было мне уезжать. Могу я сейчас купить билет и уехать назад?
Думаю, что сейчас нет. Мы находимся далеко от того места, где круглосуточно продают билеты. А что прямо сейчас надо лететь назад? спросил Эдуард, заглядывая ей в глаза улыбаясь.
Я бы хотела сейчас.
Может быть, подождем до завтра. «Утро вечера мудренее».
Тебе смешно, а мне не смешно! и очень даже тяжело.
Когда-нибудь и тебе будет смешно, когда ты станешь думать, о прожитом времени, сидя у камина. Старенькая, опёршись на тросточку, будешь смотреть на своего старика, и вспоминать, как собиралась бежать, лететь к нему назад, не успев с ним расстаться. Он же, в это время, будет сидеть рядом, дымить сигарой или трубкой, уставившись в телевизор, не обращая на тебя никакого внимания. Давай лучше пойдём спать. Честно говоря, я сейчас ничего так не желаю, как этого. Мы же не спали всю ночь. Сейчас в Новосибирске все ещё спят. Кстати, ты подняла Олега в четыре часа ночи.
Он ждал от меня звонка. Утром снова уедет в командировку в Бийск. Жить будет в общежитии, где даже телефона нет, и я ему не смогу звонить, развела Вика по-детски руками, всхлипывая.
Смотри, как здесь красиво! Ты видела в Сибири сразу столько много роз в одном месте? В свете фонарей они совсем другие и на каждой клумбе разные, сказал Эдуард, пытаясь отвлечь Вику от её грустных мыслей.
Да, действительно, здесь красиво и дома в Германии очень красивые, везде чисто и много цветов.
Германия Родина наших предков. Вот, представь на минутку, как они жили здесь до того как переселиться в Россию.
Плохо, наверное, жили, коль покинули Германию.
Все те, кто хранят историю, говорят, что очень плохо. Переселившись на Волгу, только там им было хорошо. Если бы не война, и если бы их не выселили с Волги, то, может быть, мы с тобой сегодня не сидели здесь, всё было бы по-другому.
Да, наверное. Сейчас в России происходит такое что будет? Только не было бы войны, но что-то надвигается, так тяжело. Только бы не война.
Да, ты права. Чем эта перестройка закончиться ещё не ясно. А там, в Саянске, где ты жила, тебе хорошо было?
Да, у меня было счастливое детство. Я хорошо училась, меня любили учителя. Я занималась спортом лыжами, у хорошего тренера Юрия Генриховича. Это был необыкновенный, огромной души человек.
Почему ты о нём говоришь «был»?
Его сейчас нет в Саянске. Он немец и тоже уехал в Германию. Юрий Генрихович брал к себе в секцию всех, кто к нему приходил, не выбирая и не отбирая. Он ставил перед собой задачу сделать из детей, прежде всего, здоровых и крепких людей, а потом уж больших спортсменов. Я была хилой и очень болезненной до того, как начала у него заниматься, а потом забыла, что значит простуда, насморк, и научилась преодолевать трудности. Про него рассказывали, что в детстве он был очень больным ребёнком и не разговаривал до восьми лет. Когда начал говорить, то сильно заикался. Кроме этого, с ним произошёл несчастный случай, при котором он сломал несколько передних рёбер грудной клетки, и они срослись неправильно. Когда же я его увидела впервые, в свои двенадцать лет, то мне показалось, что красивее человека не бывает. У него были очень красивые большие глаза, тёмно-синего цвета, светло-русые волосы, атлетическая фигура и говорил он нормально, только делал паузу иногда между словами.