Ты не хочешь мне ничего рассказать, лисичка? спросила она, обратившись к Дженн тем ласковым прозвищем, которое она придумала для девушки. Дженн тяжело вздохнула, и покачала головой, бросив сизо фиолетовую сливу, словно подернутую восковым налетом, в глиняную миску. Розалин погрозила ей пальцем.
И кого ты хочешь обмануть? Я вижу, как трепещет твое сердечко!
В том то и дело, что не трепещет, Дженн с задумчивым видом выбрала из корзины очередную сливу и выдавила из нее косточку.
Сладкий сок перепачкал ее пальцы, и Дженн машинально сунула один палец в рот, слизнув липкий, желтоватый сок. Сегодня приходил Джон, тот самый, что служит у кузнеца
И снова тебе не угодил? прищурилась торговка.
Ответом ей послужил тяжелый вздох.
Когда-то давно, год назад, а может, и больше, одна ведьма, которую поймали охотники и везли в Бристоль, к судье, сказала мне, что я уже видела того, кого назову мужем. Она сказала, что я увижу его снова, зов наших сердец приведет нас друг к другу, грустным голосом сообщила Дженн, но никакого зова я не чувствую. Видно, и он тоже
Так вот почему моя лисичка грустит? ласково рассмеялась Розалин, но тут ты не права, я вижу теперь, что твое сердечко все же пытается звать твою судьбу. Может, вы слишком далеко друг от друга, поэтому он и не слышит твой призыв?
И насколько же это далеко? золотистые брови Дженн удивленно изогнулись, я думала, он где-то близко, ведь я уже его встречала, по словам старухи. Но я не покидала Саутхемптона!
Я придумала кое-что! Розалин встала и ее светло-карие, как орехи, глаза, вспыхнули озорством, пойдем к одной милой женщине, только, чур, судья Миллер не должен знать о ней, понимаешь?
А кто она? с любопытством спросила Дженн и торговка хитро подмигнула ей.
Для сплетниц она повитуха, но на самом деле умеет заглядывать в будущее! Если бы судья или господин Уолкер узнали о ней
Розалин не договорила, но Дженн итак все поняла. Ее сердце забилось сильнее, при мысли о том, что она снова может увидеть настоящую ведунью, о существовании которой даже не подозревала. Розалин, не откладывая дело в долгий ящик, запрягла в повозку лошадь, велела Дженн надеть темный плащ с капюшоном, а потом положила в корзину пирог с мясом, несколько сахарных груш, бутыль молока и головку сыра. Лошадью она правила сама, поэтому никто не мешал им поговорить, пока они ехали к домику повитухи.
Женщина, которую Дженн никогда раньше не видела, встретила их на пороге своего жилища. Она была еще не стара, но в ее глазах светилась вековая мудрость ее народа она была невысокая, с черными, как смоль, прямыми волосами, заколотыми в узел, со скуластым, смугловатым лицом, и пронзительными глазами, очень похожая на цыганку. Как узнала позже Дженн, она и была цыганкой. Звали ее Русалина, и Розалин гордилась тем, что их имена чем-то похожи.
Проезжайте, красавицы, хрипловатый голос Русалины звучал с оттенком легкого любопытства, с чем пожаловали? На мамашу и непутевую дочь, которая нагуляла ненужного наследника, вы не похожи. Значит, приехали по иному делу?
Вы угадали! Розалин кивнула, дернув Дженн к себе за руку, мы хотели получить ответ на волнительный вопрос
Хорошо, проходите, цыганка сделала приглашающий жест, и обе ее гостьи вошли вслед за ней в тесное ее жилище.
Оробевшая Дженн остановилась на пороге, со жгучим любопытством разглядывая жилище настоящей ведьмы. Впрочем, ничего особенно примечательного в нем не было низкий, неуютный домик, всего две комнаты, на потолочных балках развешаны пучки трав, над очагом, булькая, кипел медный котел, в доме пахло травами и медом. Пройдя вперед, цыганка указала своим гостям на низкие стулья, и сама присела напротив них. Розалин протянула ей корзинку, которую женщина, не глядя, поставила на старый сундук. Ее темные глаза, словно молния, пронзили девушку, которая съежилась под ее взглядом.
Я догадываюсь, что ты хочешь спросить, журчащим, как пение ручья, голосом, проговорила цыганка, и поставила перед собой свечу в подсвечнике, хотя на столе уже стояли несколько зажженных свечей, дай мне свои руки
Дженн робко вложила руки ладонями вверх и вздрогнула от прикосновения грубоватых пальцев цыганки. Русалина провела над ее ладонями своей ладонью, а потом посмотрела на девушку.
Спрашивай, я отвечу, проговорила она.