Список имен, что нам присваивались был широчайший: от самых распространенных и почвенных Иванов до заковыристых и аристократических магнитштейнов.
Между прочим, в древнем Египте каждому давали два имени: малое имя, которое было общеизвестно, и настоящее или великое имя, которое держалось в тайне.
Когда вошел Магнитштейн, Парасковья дала мужу знак перейти к основному вопросу, ради которого я был приглашен на этот импровизированный слет землячества. Посасывая соломинку, спокойным голосом, каким рассказывал о приборах управления артиллерийским огнем, майор доложил, что в соседней области, в казачьем городке Аксай назревают волнения, с погромами и стрельбой. Ни в каких официальных источниках информации об этом еще не было и быть не могло. Прошло почти сорок лет, с тех пор, как были подавлены «кулацкие» и казацкие мятежи. Отгремела мировая война, и, казалось, жизнь потихоньку налаживается. И вот, на тебе «все сызнова». На этот раз поднялись голодные, озверевшие от нищеты работяги. Кто-то из администрации, уверовав в неиссякаемое терпение и безответность «широких масс», ляпнул: «Нет хлеба? Пусть едят пирожки!» И началось Людям, как будто вступило в головы. Они рванулись на улицы, громя магазины и административные здания. Они требовали повышения заработной платы и снижения цен, ловили и колотили тех, кого считали виновными в мучениях своих голодающих деток. А так как в лицо обидчиков мало кто знал, то лозунг предельно упростится: «Бей по очкам спасай Державу!» Впереди восставших с веселым гиканьем бежали мальчишки. Они выискивают, и выволакивают из домов всех, кто пользовался очками. Как только в город пригонят танки, шальные мальчики первыми попадут под гусеницы. Мятежников это сначала взорвет, а затем отрезвит. Когда их спросят, почему призывали бить по очкам. Объяснение будет простым: у нас либо пьют, либо командуют. Чтобы командовать надо учиться и много читать портить зрение. Вот и получается, все беды от тех, кто в очках: они «шибко хитрые», то есть паразиты на теле народа. И думать тут нечего: «Бей по очкам спасай державу!»
Потягивая соломинки, муж и жена уставились на меня. Должно быть, по лицу, заметили мое состояние. «Что с вами, Борис?» спросила женщина. «Все в порядке», опять соврал я, хотя, в действительности, никакого порядка не было. Внутри, словно что-то оборвалось: моя старая «капелянская» основа была потрясена: оба, сидевших передо мной были в очках. Через несколько лет у меня должно тоже испортиться зрение. Солнечный свет для капелянина не очень подходит. Мы не выбирали планету. Куда вынесло, туда и попали. И среди Аксайских очкариков, наверняка, были наши земляки. Не случайно, «Азиатские тигры» (Япония, Гонконг, Южная Корея, Сингапур и прочие), чтобы начать техническую революцию, так много учились, что испортили зрение и поголовно надели очки.
Я вспомнил, пол года назад Магнитштейн не явился в училище. Говорили, что его сбила машина и он в госпитале. Меня в увольнение тогда не пускали. Я не находил себе места, уже собирался сбежать в самоволку. Но скоро все разъяснилось: оказалось, он просто был на больничном так, какой-то пустяк. Но когда он вышел на службу, на нем были новые очки. Во всяком случае, оправа точно была новая, почти невидимая, как у пенсне. Мы (курсанты) искали у него на лице шрамы, но ничего не нашли: то ли их не было, то ли их хорошо загримировали. А потом все это ушло в прошлое и забылось. Зато теперь я об этом вспомнил и меня затрясло. Магнитштейны переглянулись. Я поймал себя на том, что думаю вслух: Конечно, многие земляне тоже страдают плохим зрением и носят очки. «Матвей, почему вы тогда не сказали, что вас били?»
Кому надо, тот знал. А в чем дело? Это касалось только меня.
Они были пьяны?
Кажется, да.
Вы не могли с ними справиться?
Не успел. Меня ослепили: сорвали очки.
Просто сорвали?
И каблуком наступили.
Значит дело в очках?
В большом городе многие пользуются очками, так как больше учатся и читают.
Но для нас это может плохо кончиться.
«Хотите сказать, что капелян начнут избивать, потому что они носят очки?» спросила она.
Мы, действительно, много читаем, чтобы побольше узнать о Землянах.
Ерунда! она лукаво подмигнула Матвею Ваш папаша был чересчур стар и мнителен. Я всегда говорила, зачем таких брать на Землю? Между прочим, вы весь в отца.
Тут она была в чем-то права. Капелянин, нашедший себе земную подругу заражал ее злокачественным «времятечением» а родившийся плод своим ощущением возраста. Но моей вины в этом не было. Здесь ничьей вины не было, потому что любовь оправдывает любые издержки.