Ксения Рормозер - КУМАНИКА. Пятый сборник поэзии и прозы стр 8.

Не помню, чтобы мы встречались,
Чтоб говорили о любви.
Мы в одиночестве молчали,
Мы были как бы, не нужны.
Но время вычерпало ложкой
Две вишни на огромный торт
И стало слишком много света
И слишком громким разговор.
И ваше сладкое дыхание
Налипло в ухе со слюной
И стало разочарованием
Та встреча, что звалась судьбой.

Безмятежное влажное Лето
Синева предрассветных полей
Есть на свете, наверное, где-то
Самый радостный из моих дней.
И я как-нибудь вспомню когда-нибудь,
Его тихую нежную грусть
И останется безответною
Та молитва, что с детства молюсь.
Возвратится очарование
Как забытый когда-то сон
И спокойнее станет дыхание
У того, кто в меня влюблён.

Её пальцы касались ветра,
Приносившего с неба свет,
А душа искала ответа
Есть ли Бог на земле или нет?
Там, где Ангелы за облаками
Есть Святая Святых Любви
Она слышала, как светит пламя
Самой яркой на небе звезды.
Она пела забытые песни
А-капелла земных руин
И всё время ждала известий
Лишь о том, что Господь един.
Но однажды она устала
Не смогла отворить окно
Тихо на пол сползло одеяло
И не стало на свете её.

Прости легко,
Без сожаления о том,
Что с болью пережито.
Прости без слов
И без сомнений в том,
Что рассеялась обида.
Прости меня
На всякий случай сегодня,
Потому что «завтра»
Нас может разлучить с тобою
Надолго или безвозвратно.

Смотрю ли в сумрачную даль
Или гуляю вдоль реки,
Всё на душе лежит печаль,
Словно печать твоей любви.
Мой сад когда-то был в цветах,
В корзины собраны плоды.
Зачем в моих осенних снах
Живёт предчувствие весны?
Печалью боль не утолить,
Прощанием слёз не осушить.
Ответь же мне, мой милый друг,
Как без тебя на свете жить?

Шершавый снег, ручьи с пригорков
И небо в пятнах голубых,
Все крыши в ледяных осколках
И верба в почках меховых.
Заря светлее с каждым утром,
Всё ближе к северу закат,
Но воздух пахнет перламутром
И звёзды холодно блестят.

Над изломами веток серебряных
Над замёрзшей повсюду водой
Расползаясь вечерними тенями
День вчерашний плывёт надо мной.
Его яркие воспоминания,
Как мерцанье далёких огней
Замерзают, словно дыхание
Самой грустной песни моей.
Это утро за занавесками
Никогда обо мне не узнает
Ускользая не шумно, не резко
День вчерашний мой путь завершает.

За далью мгла, синея, почернеет
И превратятся в горы облака
И день ненастный быстро свечереет
И ветер сложит крылья до утра.
И дым струясь в зазвёздные пространства
И свет лампады в кружевном окне
И Мир с его пустым не постоянством
Вдруг оживёт в моём глубоком сне.
А я беспечно затворю ресницы
И позабуду свой счастливый час,
Я никому рассказывать не буду
О том, что думаю и думаю о Вас.

Едва заметными струями
В долину полз между камней
Ручей, усыпанный цветами
В тиши ночей и в шуме дней.
Его прохлада привлекала
К себе зверей и певчих птиц
И людям жажду утоляла,
Смывала пыль с уставших лиц.
Его журчание лесное
Покоем веяло и сном,
И знали все, что под Луною
Вода сверкает серебром.
И тот, кто ночью не боялся
К ручью приблизиться один,
Тот мог серебряные струи
Собрать хоть в тысячи корзин.
Но надо было только горстку
Отдать вдове и сироте,
Иначе всё богатство просто
Растаяло б в траве.
Нет, никому не удавалось
Жадность свою перебороть,
Никак рука не поднималась
Вдове и сироте помочь.
Никто из жителей долины
Богатым не был никогда,
И продолжала с гор спускаться
В деревню талая вода.