Нежат дотронулся до губы она продолжала кровоточить.
Телефон зазвонил вновь. Нежат взял его в руки и увидел на мониторе номер Ачелии.
«Просто телефон разрядился, нет, не сейчас.»
***
Ты хорошо это придумал: погулять в Гёльбаши. Я люблю озера, вообще воду. Она чистая и не терпит лжи: под ней все видно, как на ладони, как и мои чувства они под кожей, внутри меня, но ты их видишь в моих глазах, а я в твоих! Бирсен посмотрела пристально в глаза Нежата. Прыгающие в радужке ее глаз разноцветные зайчики ослепили его своим сиянием, и он невольно отвел взгляд.
Что не так? Ты так не думаешь? Почему ты не смотришь в мои глаза? Меня это беспокоит! Бирсен попыталась поймать его взгляд.
Ты ослепляешь меня своим светом, Нежат шутливо отвернулся от лица девушки.
Бирсен засмеялась:
О, извини, больше не буду!
Нет, будь-будь! Мне это нравится. Посмотри опять на меня, попросил Нежат.
Теперь уже Бирсен начала уворачиваться от его взгляда.
Я понял: ты меня приговорила к «гибели в полной темноте».
Нет, здесь столько света! Он отражается от озера, деревьев, он повсюду, засмеялась девушка.
Но мне нужен только твой свет!
О, тогда тебе придется носить меня все время с собой.
Я готов! Нежат схватил девушку на руки.
Но тут в конце дорожки он увидел прохожих, и, смутившись, опустил Бирсен на землю.
Быстро же ты устал! Бирсен с укором посмотрела на него.
В парке так людно, начал оправдываться Нежат. Пойдем лучше позавтракаем! У меня с утра ни крошки хлеба во рту!
Нежат, смотри, ты видишь эту птичку? Бирсен вытянула палец в сторону дороги.
Что за птица? Смотри, дорогая, на асфальте сидит. Что за чудо? Синева словно неба подарок, серебриста луны отраженье, а раскроет свое оперенье солнца луч ослепит!
Называют ее Зимородком не за то, что снегА она любит, роет норку в земле землеродка: вылупляется птенчик в земле! Земородка так встарь ее звали!
Но как странно, что делает здесь этот птах средь бетона с асфальтом, почему он сюда прилетел?
Странно, милый, неужто потеря и подругу он ищет, несчастный
Где же дом его?
Ближе к реке! Любит водный он чистый источник. В нем находит свое пропитанье: смело в воду ныряет охотник, доставая рыбешку со дна, и любимой несет тот подарок, прилагая к нему свое сердце. Если примет подарок зазноба, то вдвоем они строят гнездо. Непростое, как многие птицы: норку роют они неустанно, чтобы было глубоким жилище, защищая потомство своё. Каждый год возвращаются снова в дом, построенный вместе с любимой. И красив птах, и сердцем ей верен, и она ему в том не уступит: вместе будут пичуги навек.
Неужели такое бывает у пернатых?
У птичек бывает, впрочем, как и у многих людей.
Часть десятая
Разлука омутом холодным затянет крепкую петлю,
И вдалеке от глаз любимых не забывай, что я люблю,
Что расстояния не важны: все я смогу преодолеть,
Чтоб снова быть с тобою рядом и ни о чем не пожалеть
Уходят запахи и звуки, и исчезает силуэт.
Он растворяется в пространстве меж нами пропасть долгих лет.
Тепло и нежность беспощадно унес разлуки ураган.
А милосердный снег присыпал пылающую горечь ран
Не полюбить, но вспыхнул новый в истлевшем сердце уголек.
И плоть, уставшая от боли, нашла надежды уголок.
Храни от сквозняков ту пристань и от штормов, что налетят.
Доверие разрушить просто: слова его не возвратят.
С первым человеком, с кем собирался поговорить Нежат по возвращению в Стамбул, была, конечно, мать. Именно от нее он ожидал услышать слова поддержки и втайне надеялся, что она поможет ему избежать неприятного разговора с Ачелией, которой он пообещал перезвонить вечером, после разговора с матерью.
А накануне в Анкаре его провожала Бирсен. В аэропорт он не разрешил ей поехать, сославшись на тяготы возвращения из аэропорта на такси и его нелюбовь к долгим проводам. На самом же деле он просто боялся встретить знакомых стамбульцев в зале ожидания.