Кажется, я поняла, в чем проблема: ты опять насмотрелся фантастики.
Да ничего я не насмотрелся! Я правда его видел! Почему ты мне не веришь?
Просто это глупо, понимаешь?! Какие-то совершенно нелепые подсчеты! С каких пор ты ударился в нумерологию?
Я ни во что не ударялся! вдруг Панин застыл на месте, а спустя пару секунд начал отчаянно рыться в карманах. Вот! Это грабитель потерял, Вася торжествующе вынул из кармана письмо. Я его еще не открывал. Специально оставил, чтобы мы его вместе прочитали. Теперь ты мне веришь?
Смотря что там, ответила Фиса, явно заинтересованная происходящим.
Панин аккуратно разорвал конверт и достал отправительную открытку с изображением какой-то чересчур зловещей таверны.
«Ад, пожелай Диме ни пуха на Семерочке. А Нинке поясок я к поездке нашила. В Санкт-Петербург, Адам, я вам свадьбу по-белому не перетащу. Ян мне, если смог бы, принес все, а я доделаю, у него пока нет, но он старается».
Очень содержательное послание, заметила Фиса, несколько разочарованно.
Нет, тут что-то не то! Ты же видишь написано как-то неестественно: запятые близко, открытка Зачем отправлять почтовую открытку в конверте? Глупо как-то, неправильно, цеплялся за последнюю возможность доказать свою правоту Панин. Ох, что-то подсказывает мне неспроста все это. Почему ты мне не веришь?
По-моему, эта твоя история сильно притянута за уши, Фиса смотрела на Васю, как на пациента, не желающего верить, что зеленые чертики по подоконникам не гуляют, и ей было его жаль. Панин это понимал и злился. Его мозг судорожно соображал, что делать дальше и где выход, но сознание работать на него не желало и постепенно убеждало, что Муромцева права и все это галлюцинации. Чтобы немного успокоиться, Вася начал считать статуи.
Шесть! Я знал, шесть! вдруг радостно закричал он. Анфиса уставилась на него с непониманием. У него везде были шестерки, значит, это письмо шифр. Ты понимаешь?! Шифр!
Если честно, то не особо, откровенно призналась Муромцева.
Ну, смотри же! Панин торжествующе указал на письмо и внимательно смотрел на него еще минут пять. Я же говорил! Видишь? Сосчитай каждую шестую букву, считая пробелы. Получается Нет, ты только посмотри, как хорошо все получается!
«Ад, пожелай_Диме_ни_пуха_на_Семерочке. А_Нинке_поясок_я_к_поездке_нашила. В_Санкт-Петербург, Адам, я_вам_свадьбу_по-белому_не_перетащу. Ян_мне, если_смог_бы_принес_все, а_я доделаю, у_него_пока_нет, но_он_старается».
Мы и так ее ждем, заметила Анфиса.
Интересно, кто такая Н ая? в свою очередь размышлял Вася.
Да кто угодно! Невская, Новосельская, нежная, новая, невозмутимая, неприятная, немолодая, неуклюжая, вариантов масса! Выбирай, какой нравится. Предлагаю пока погулять и подождать нашу Неторопливую, сказала Муромцева с улыбкой. У нее начинал появляться интерес к этой истории.
Ладно, пошли, согласился Вася. Может, правда, придет
Они бродили по саду и болтали. Из наушников летела музыка «Сплина». Земля была покрыта редким ковром из разноцветных листьев, а по краям аллеи стояли белоснежные статуи.
А если бы какая-нибудь из этих статуй ожила?! решила перевести тему разговора Анфиса, Интересно было бы с ней поболтать. Ведь здесь кругом одни древние знаменитости: Психея, например.
Воображаю: идут люди и видят, как статуя жалуется подросткам на свою горькую судьбину.
Только представь! с этими словами Муромцева подошла к статуе какого-то хмурого грека, который показался ей наиболее недовольным, и картинно положила руку ему на плечо. Добрый день! Как поживаете? статуя повернулась и, удрученно повесив голову, ответила:
Хуже не бывает, Муромцева, не ожидавшая ничего подобного, уставилась на грека во все глаза.
Молодец, я тебя поздравляю! Что теперь будем с ним делать? саркастически заметил Вася, который после шахматной партии дворняг и газеты про эльфов принимал чудеса как должное, чего нельзя было сказать об оцепеневшей Анфисе.
Вася, у нас белая горячка началась, расстроено прошептала Анфиса.
Какая белая горячка?! Мы в полном порядке, шепнул он ей. Это ты оживила статую! Я же говорил, что после моей недавней находки можно ничему не удивляться. Тем более эта статуя была шестой в ряду я считал, заметил он как бы между прочим.