Голем стал растворяться в льющемся потоке. Он не плавился, его тело просто становилось нематериальным и сливалось с призрачной лавой. Такой же становилась и связующая нить. Это состояние постепенно приближались к шару на подставке. Тот, едва растворение коснулось его, задрожал и начал плавно стекать по стальным прутьям на землю.
Снова включились в процесс его вершители. Сердцевина освободила животное, хранящееся в ней, но это было уже совсем другое создание. Я подскочил к нему, мигом убрал сгустки, окутывающие освобожденного, и взял его на руки. Фырк не шевелился, но был теплым, хоть и сильно мокрым.
Что ты делаешь? Положи его обратно! Это существо необходимо очистить, громко произнес Елизар.
Очистить? прокричал я.
Он полон опустошающей энергии.
И каким образом убрать ее?
Нельзя чтобы этот вид энергии рассеялся. Мы сожжем ее вместе с носителем.
Я не позволю! Лучше придумай, как это сделать, оставив животное живым!
Нужна жертва взамен, более сильная, чем твой питомец, и сейчас.
Какая еще жертва?
Энергетический сосуд.
Энергетический я задумался, но рукой уже доставал нужную вещицу. У меня есть кольцо Ратибора, хватит ли его?
Лицо Елизара не выказало удивления, но вот голос слегка сел и выдал его недоумение:
Этого хранилища энергии хватит. Соедините сосуды! обратился он к троице командиров.
Они обвязали нитью глубинчика, привязали кольцо и положили их в чашу. Она была уже пуста.
Что теперь?
Зависит от чаши. Ты можешь идти. Отдохнуть нужно каждому из вас. За малыша будь спокоен. Благодари Ратибора за это кольцо, оно решило положение. Да, еще, я приведу тебя снова сюда, и ты сможешь лично забрать этого глубинчика.
Хорошо. Тогда я пойду, ответил я Елизару и скрылся за дверью храма.
Только когда остался один, то понял, что голем приобрел способность поглощенного им зверька. Фырк контролировал его и пришел ко мне. Я облегченно вздохнул, ведь глубинчик, к которому я стал привязываться, оказался жив.
Полуденное солнце на миг пробилось сквозь свинцовый слой туч и осветило зал храма. Я пролежал, как мне показалось, полдня, но на деле всего четверть часа. Мягкий ковер располагал придаться умиротворению, и мне так хотелось согласиться с ним. Только ворох мыслей, скопившийся в моей голове, напоминал о себе беспокойством, приправленным избытком частей мозаики.
Первое, что необходимо предпринять, для собственного довольства опустошиться. Я слишком наполнен. Этот мир притянул меня. Словно мои идеи решили, что без их владельца не столь занятно воплощаться в реальность. Ведь живущие здесь приняли постижение как должное, а оценить его по достоинству некому.
Я очнулся от мыслей, и оказалось, что мое тело бродило по залу, а глаза рассматривали орнаменты на стенах. И снова мой взгляд зацепился за знакомые сочетания линий. Эта часть эмблемы органично вплелась в общую композицию. Мне хватило простой ухмылки, чтобы спокойно направиться к выходу.
Меня встречали. Трио командиров-жрецов стояло у дверей. Они сразу подошли ко мне, и один заговорил:
Смышлено ты себя вел, кое-чем помог нам в ритуале. Мы и сами управились бы, но с тобой было веселее.
Вам, а тебе больше всех, не по душе, что стороннего человека поставили на равных с вами. Я все-таки полагаю, сторонний вполне может оказаться высокого ранга, таким был мой ответ.
Высокого? Может быть, но опыта явно ему следует поднабраться.
Только если он не осознает этого, влился в разговор друг моего собеседника. Осознание постижения есть ключ к мастерству.
Это подождет! Будет время подготовиться и занять позицию, высказался я.
А также укрепить ее, включился третий. Весьма полезная точка зрения. Столь выгодный человек со стороны способен раскачать чаши весов, отсыпав лишнее.
Первый шагнул ближе и взял меня за локоть:
Есть нечто, которое мы тебе сейчас покажем, он потянул меня за собой.
Елизар одобрил нашу идею, подал робко второй собеседник. Ведущий меня продолжил:
Глаза странника, глядящего на мир порой я мечтаю о таком взгляде. Рассматривал ли ты стол, за которым ты ешь. Едой заняты и рот, и глаза, и даже уши. И в эти мгновения странники творят судьбы.
А после вдоволь жрут. Дерем, ты сможешь почерпнуть достаточно ценного. Возможно, мы обретем соратника, может быть, противника, но узнать его все равно стоит. Меня зовут Хойт, третий протянул мне руку, и я освободил свой локоть из цепкой хватки. Яромир и Дерем смутились спросить, как зовут человека, заслужившего благосклонность Елизара.