Он опять остановил меня возле лифта, когда я собирался подняться в свою лабораторию.
- Эдгар звонил вам? - спросил он, приблизив ко мне свое лунообразное лицо и переходя не конфиденциальный шепот. Изо рта его дурно пахло. И я чуточку отпрянул.
- Какой Эдгар?
- Эдгар По.
- Помилуйте, откуда, когда и как он мог мне звонить, или время пошло в обратную сторону?
- И это говорит Дадлин, создатель гипотезы Зигзагообразного Хроноса, гипотезы, которая с моей помощью скоро станет теорией. Вам же известно, для чего я вызвал его? Пусть другие экспериментаторы возятся с элементарными частицами, я рискнул на неизмеримо более сложное, и все во имя вашей идеи!
- Но поняли ли вы мою идею? Все, что вы говорите, похоже на бред.
И тут Самуил Гопс (он не отличался ни остроумием, ни хорошими манерами) протянул мне свои короткие руки, а затем сказал:
- Бредить могу я, а не мои руки. Они отличаются завидной трезвостью и настойчивостью, как я не раз уже доказал.
Это лучшее, что он мог сказать. Действительно, его руки всегда производили на меня сильное впечатление.
Я вошел в лифт, нажал на кнопку и стал медленно отдаляться от своего слишком напористого собеседника.
День мне показался медлительным и длинным. Хотя все мое существо сопротивлялось и возражало, я все же поминутно смотрел на ручные часы, боясь опоздать на невозможное свидание.
Никогда я так не спешил домой, как в этот день. Анны, к счастью, не оказалось дома. Она ушла к подруге, по-видимому, на весь вечер, и я был один.
Сидя в кабинете, я прислушался. Дверной звонок прозвучал с опозданием всего лишь на две минуты. Я открыл дверь. У порога стоял низенький человек с вульгарным самодовольным лицом провинциального актера. Он стоял молча и смотрел на меня крохотными поросячьими глазками.
- Вы ко мне? - спросил я.
- Да.
- Кто вы?
- Эдгар, - ответил он тихо.
Я смерил его взглядом и спросил, не скрывая насмешки;
- Уж не Эдгар ли Аллан По?
- Эдгар Джонс, - ответил он. - Исполнитель роли По в биографическом фильме.
- Это вы звонили мне по телефону?
- Я.
Я пожал плечами и провел актера в свой кабинет. Не мог же я захлопнуть дверь перед самым его носом, хотя и испытывал сильное искушение. Не нравились мне его крохотные глазки, и весь он с ног до головы и особенно его нос, сизый нос пьяницы и дешевого балагура.
Я еще раз посмотрел на него и сказал:
- Ничуть не похожи вы на Эдгара По. Как могли поручить вам исполнять эту роль?
Гость сел в кресло по ту сторону письменного стола возле камина и закурил сигару.
- Находите, что не похож? - спросил он сипло. - А вот режиссер Ингрем другого мнения. Он мной доволен. Вполне! Когда посмотрите фильм, вы меня не узнаете.
- Грим, - сказал я.
- Нет, - возразил он без всякого смущения. - Не только работа искусного гримера. Талант тоже.
- Скажите, а что привело вас ко мне?
- Меня направил к вам изобретатель Гопс. Он же, возможно, и убедил режиссера Ингрема поручить мне исполнение главной роли. Ах, замучили меня Ингрем и ваш Гопс, особенно Гопс.
- А при чем тут Гопс? Какое ему дело?
- Это и для меня загадка. Надеюсь, вы поможете мне ее разгадать. Мне говорили, что Гопс выполняет ваше поручение.
- Это не совсем точно. Он ищет экспериментальных подтверждений моей гипотезы. Но он находится на ложном пути.
- Не думаю, - сказал Джонс.
- Как вы можете судить о тонкостях современной физики, вы, провинциальный актер.
- Когда закончат работу над монтажом фильма, меня будет знать весь мир.
- Вы не преувеличиваете?
- Нисколько.
Облачко табачного дыма закрыло его лицо. И в тот же миг все погрузились во тьму. Голос из тьмы, невидимый голос, спросил меня:
- Что случилось? Почему темно?
- Не знаю. По-видимому, перегорела электрическая лампочка. Сейчас проверю.