Вот уж чем меня не напугать. Дайте мне любого тролля, я его живо Он показал верхний конец своей палки, куда был врезан черный железный шар, и сделал несколько быстрых ловких движений. Было видно, что он отлично умеет драться с помощью этой палки, не хуже, чем иной знатный ярл мечом. А уж с волками я Мои тезки меня слушаются.[1] Я знаю волчьи заклятья. Хочешь послушать?
Нет, нет! Далла махнула рукой.
Она не знала, на что решиться. Ульв сын Ульва говорил неловко, как человек, больше привыкший жить один, но в то же время не выглядел тупым. Его спокойствие дышало уверенной и диковатой силой. Впечатление от него было двойственное: он казался человеком вполне надежным и притом внушал смутную тревогу.
Что-то мне не нравится это парень, серьезно шепнул Далле Гельд. Он не сводил глаз с Ульва и готов был поклясться, что при этих словах ухо у того дрогнуло. Какой-то он странный.
Послушай, а ты не беглый раб? строго спросила Далла.
Нет, уверенно ответил Ульв. Была у меня, правда, хозяйка, так она меня сама отпустила, и проводила, и одежды дала, и припаса на дорогу. Он тряхнул плечом, за которым висел дорожный мешок. Клянусь башмаком Видара!
А ты не объявлен ли где-нибудь вне закона? спросил Гельд. Вид у тебя решительный, и я не удивлюсь, если ты своей палкой умеешь бить не только волков.
Я не вне закона. Ульв посмотрел на него, и Гельду стало не по себе.
В зеленоватых глазах не было неприязни и угрозы, но было что-то настолько чуждое, что Гельд невольно поднял руку и коснулся груди, там, где прятался его надежный щит руна «торн».
Мы не можем платить тебе много, подал голос Кар. Еда, одежда. Если всех овец убережешь, десять пеннингов весной
Ульв махнул рукой:
Какие-такие пеннинги? Не знаю я никаких пеннингов. Если овец уберегу, одна овца весной моя. Идет?
Ты думаешь его взять? Гельд бросил на Даллу предостерегающий взгляд. Ты очень смелая женщина. Не всякий решится. Я бы на свой корабль такого удальца не взял, даже если бы мне самому пришлось сидеть на весле от зари до зари.
Нам нужен хороший пастух, нерешительно пробормотала Далла. А он как зверь, корми его, и он будет служить. Надежные люди так редко встречаются Мы только за месяц потеряли четырех овец. Если так будет дальше, к весне останемся нищими
Я думаю, это человек подходящий, весомо произнес Кар и метнул враждебный взгляд на Гельда. Если кто любит сидеть у очага с женщинами и болтать языком, ему можно привередничать. А если кто должен отвечать за хозяйство, то приходится выбирать людей, которые способны делать дело. Я думаю, этого человека стоит нанять.
Гельд пожал плечами и сделал шаг назад: дескать, вы хозяева, вам и решать. Кар напрасно опасался, что барландец собирается вытеснить его из усадьбы и стать управителем Нагорья. Еще не прошло и месяца с тех пор, как Гельд сюда прибыл, а он уже с нетерпением мечтал о весне, которая освободит его из «долины свартальвов». Ему было здесь тревожно и тоскливо.
Далла бросила взгляд на Гельда, убедилась, что он больше не возражает, и повернулась к Ульву.
Хорошо, я тебя нанимаю, милостиво произнесла она. У нас овцы сейчас на горном пастбище. Я хочу, чтобы ты попытал счастья на Горбатой горе там овец пропадает больше всего. Кар выделит тебе отдельное стадо. Проводите его кто-нибудь и соберите еды. Она махнула рукой челяди.
Кар увел нового пастуха в кладовку, чтобы дать ему пару одеял и еще кое-какую мелкую утварь, нужную для жизни на пастбище. Один из работников в тот же день отвел Ульва на пастбище, и до вечера все умы и языки были заняты новым пастухом. Длинными зимними вечерами обитатели Нагорья, как и все прочие, очень любили послушать страшные саги, и, как нарочно, очень во многих из них говорилось о пастухах.
Возле одной усадьбы завелась какая-то нечисть, и сколько хозяин ни нанимал пастухов, ни один из них не доживал до конца срока все пропадали, рассказывал один из работников, старый Строк. И вот однажды явился к хозяину один человек и назвался Гестом. Хозяин спросил, какая работа ему больше всего подходит, а он ответил, что хочет пасти овец. Хозяин ему говорит: «У нас тут завелась нечисть, и не хотел бы я, чтобы с тобой случилось то же, что и с другими». Но Гест ответил, что ничего не боится. И вот пас он овец, а ночью на самую Середину Зимы было очень холодно и шел сильный снег.