И теперь эта вот, только уже без романтического знакомства. Такая же холодная рыба, только клитор хоть что-то чувствует, а все остальное как на северном полюсе. Это даже не запущено, это врожденное. Не зря все-таки она работала налоговым инспектором. У рядовых чиновников вообще, по-моему, чувственность рыбья, то есть никакой. Нет у них ни творческого начала, ни сексуального. Домой я вернулся вконец разочарованным.
Мы встречались еще несколько раз. В который раз убеждаюсь, как велика сила инерции. Но недели через три после первой нашей близости я все-таки сказал: Хватит. Не могу больше, лучше вообще без женщины, чем с такой. Рыба хороша на сковородке, но никак не в постели. И мы расстались. Остался только неприятный осадок, как будто испачкался обо чтото скользкое и мерзкое.
@
Однако именно она стала неким катализатором для радикальных изменений в моей жизни. Не активным, а так, втемную, как ослица Валаама. Не могу сказать, что она была верующей, скорее пыталась казаться религиозной. К примеру, таскала с собой в сумке православный молитвенник. Я полистал его совершенная бредятина. Потом она принесла маленькую брошюрку, ее всучили ей у метро я взял ее в руки, открыл.
Там было напечатано Евангелие от Иоанна. Качество полиграфии оставляло желать лучшего, но я все равно начал читать. Я очень хорошо помню этот момент. Свет горел в прихожей, в комнате было темно, но я развернул кресло так, чтобы свет из прихожей падал мне на книжку. И раскрыл Евангелие
В этот момент как будто зажегся свет во тьме. Вот то, что мне нужно. Спасибо, Господи. Я буквально сорвался с кресла и бросился к книжному шкафу. У меня где-то была Библия. Нашел. Я открыл ее и уже долго не закрывал, отрываясь только на сбивчивые слова благодарности Богу.
Сначала читал, впитывая содержание, Евангелие от Матфея. Но затем почувствовал недостаточность эмоционального настроя. Тогда открыл Псалтирь. Псалмопевец настроил мою мятущуюся, израненную поиском и сомнениями душу.
Этот момент я помню очень ясно и живо. Я сидел в кресле с раскрытой Библией. В комнате по-прежнему свет не горел, лампочка была включена в прихожей, и свет падал сзади на страницы. Я читал псалмы, и у меня как бы менялась картина окружающего мира, и вместе с этим менялось самосознание.
В моей душе нет мира и покоя совсем не потому, что кругом гады и сволочи. И не в результате собственных недоработок. Я живу сам, иду своим путем без Бога. Вот в чем причина.
Как это просто и как замечательно осознать, что надо просто довериться Богу. Проблемы сразу же отошли на задний план, сердце успокоилось, я обрел Бога в сердце, я получил веру. Как будто из хаотически валяющихся кирпичей сложилась стройная пирамида.
Было состояние невероятной эйфории. Я буквально натыкался на углы. Что со мной, я совсем не понимал. В известном сериале это показано очень замечательно, когда герой воскрес в первый раз. Он не понимал, что происходит, но нашелся учитель, который объяснил ему суть происшедшего.
Ведь в то, что человек создан по образу и подобию Божьему, мы все в той или иной степени верим. Причем безоговорочно, потому что гораздо приятнее считать себя чем-то более возвышенным, нежели обезьяна. Тем более что такая вера сама по себе ни к чему не обязывает.
Но по большому счету каждый человек сознательно или интуитивно обращается к Богу, особенно в трудные моменты жизни. Вот человек опаздывает, наоборот ждет кого-то, живот у него вдруг посреди улицы схватило и так далее и тому подобное. В эти моменты он совершенно искренне молится: «Господи, помоги».
Я не представлял в этом вопросе исключения. Научить же сознательному общению с Богом, или хотя бы рассказать о потенциальной возможности такого общения было некому, я рос в атеистической семье, и окружение в школе и на улице тоже было атеистическим.
Однако мыслями, а в сложных ситуациях чувствами, я всегда обращался к чему-то или кому-то более высшему, чем окружающий меня мир. Поэтому мне кажется, что верующим я был всегда, по крайней мере, с момента формирования реального самосознания, то есть с пяти семи лет.
Я совершенно искренне верил в существование Бога и какое-то собственное личное отношение с Ним. Вот Бог, вот я, вот окружающий мир. И этот окружающий меня мир на самом деле не самое главное. Другое дело, что мне не удавалось точно сформулировать вероучение, то есть содержание своей веры, было лишь интуитивное восприятие, «тоска по Богу».