Новый завоз рома. Только завтра Кубинец Кажется Кубинец и его отряд вывезенных в колбах фиделей все с полок смели.
Мудита в фантазиях.
Опробование каляьн-домбивлийского Напитка Не Знающих Горя.
Неудачный выход из положения.
Прославляется имя поросенка Фрикбрика. Преобладает сила воображения
Пристав к пожарным, уговорил их взять меня с собой, горящее правительственное здание предлагаю объехать, первым делом в квартал бедняков.
Шею повернуть. Взгляд через левое плечо выдерживай предельное количество времени.
Он алкает бесчувственности.
Ревматические боли не излечил.
Каракули на стене пьяный Кришна.
Я настаивал на танцевальной нежности, Сушилла предпочитала пожестче, меня потянуло поговорить про раздавленный в Сринагаре орех.
Кончал артефакты.
Бывал и менее светоносным.
Прислонился довольно удобно, но голова отбита, она ноет. Из магазина вытаскивают пакетами. У Освальдо Ноттингема упакованный сэндвич с тунцом.
Выпала ложка. Вероятно, это мысль о продолжающейся веками казни демонического барабанщика Бруно Брубейла Бру меня так на себя переключила.
Память о дальних предках?
Знаки используют нечитаемые.
Принес пачку рецептов, при нас подписывает и раздает, он притворяется доктором, а я за гонконгского тяжелоатлета себя выдам.
Тягал на реке Шэньчжэнь.
Переписывал мировые рекорды.
Не обо мне тебе говорят?
Хасан Лечо приник к передающему папоротнику. Несколько сверхинтеллигентных дам с акустическими гитарами поднялись на сцену, чей задник выглядывающая из джунглей пантера. О планетарных катаклизмах Хасану еще не пришло, распевная песенка на четыре голоса, я бы сказал, шотландская, «Берега в предгрозовом покое», по-моему, если бы у меня отрасли длинные волосы, Сушилла собрала бы их в хвост, попыталась срезать тупым лезвием, я бы воспринял безразлично. Чуть-чуть больно, подумаешь, сигарета не тухнет и слава огню, во мне он, небо знает, более-менее горит, барбекю из души не делает, Хасан Лечо намерен организовать тусовку только для взрослых. Детей на оргию распорядится не впускать. Бездельничающий двенадцатилетний паренек к нему бы поплеваться зашел, а кого-то постарше он не заманит. Бюджет мизерный, колонки глухие, уши хозяина оттопыренные, Хасана слишком я вниз. К девяностолетнему наставнику юношества Мукулу Киришпади я уважительнее? В уютном заливе случаются кораблекрушения. Считавшийся ужаснейшим байдарочником доходяга оказался замечательным каратистом.
Укладывал соперников пяткой.
Технике нигде не учился.
Попросил Абсолюта помочь, подарить шанс рассчитаться с заносчивыми триумфаторами, прослышав об его успехах, заинтересовавшиеся гребцы-гегемоны заявились обмениваться ударами в голову и в живот. Нокаутированных уносили, а мертвых хоронили.
Нечеловеческой мощи поддержка. Я, Боже, тобой восхищен. Убогих вытягиваешь наверх, а сильных не переносишь?
Отношение наподобие этого к наступившему утру налившийся вчера Хасан Лечо относится будто бы оно ногу ему отдавило.
Уинстон Черчилль не похмелился.
Чарльз Фокс не преминул.
Во Вселенной имеются молекулы и родственные им политики. Мрачные оценки закономерны. Идет развитие.
Трепетная моя Дженни, в моей добродетели прошу тебя не сомневаться. Меня заставили упасть. С ураганом ты общайся, идиотом его не считая. Монах нахлобучил шляпу, запел кантри, основание зашаталось. Оно у меня из спресованных облаков.
По следам от дождя пойдем, ступни обдерем, притормози, я за сигаретами забегу.
Шкипера Часто Тонущих Кораблей по усам не узнать. Он регулярно меняет их форму и перекрашивает.
Знатная, Шкипер, с тобой с тобой махила. По комплекции напоминает букву В.
Булку пальцем насквозь.
Я, любимый, заделаю.
Не нужно, в дыру я увеличительное стекло и на звезды.
Проголодаюсь поем.
При отсутствии свежих данных о космосе упор на зрение.
Ты используешь сильный прием.
Катящийся букет собирает пыль закончившегося романа. В ремонте сотовых смеялись над тем, что им Христо принес.
Разламывались хребты.
Это было мобильным.
Провода от столба в четыре стороны, искать новую любовь я в одну из них.
В бассейне фонарики. Брошенная кобра летит. Сомнения в вечной любви тебя не посещают? Из купленного мною хлеба торчат ранящие крюки. Солнце не различает, баллада о нерасторжимой связи между мной и Сушиллой слушателей находит разуверившихся, с унылыми лицами требующих повторить, подтащить меня, парализованного, к краю я попрошу их критикующие романтизм копии.