Но длительное присутствие мальчика в поле фантазий Йана не прошло бесследно, и Патрик сам решил поговорить с дедом. Как-то вечером приор стоял у стола за чтением старинного свитка десятого века. Его сухие длинные пальцы бережно, словно касаясь кожи ребенка, разворачивали пергамент любование маргиналиями доставляло старому Джону наслаждение почти чувственное, когда за спиной у него вдруг раздалось:
Но почему они не спасутся, Ваше преподобие?
Больше часа Патрик провел в кресле, свернувшись калачиком, следя за его работой, и вот теперь внезапно подал голос.
Кто именно, мальчик мой? рассеянно спросил приор, вглядываясь в текст.
Ну, болотные твари, милорд, те, что живут камышах и танцуют на лунных бликах в воде. И русалки, и селки почему они горюют, что не спасутся?
При этих словах приор разогнулся и внимательно посмотрел на мальчика. Дурная кровь мечтателей Стюартов, не иначе. Он не помнил себя в десятилетнем возрасте, но и до седых волос ему не пришло в голову задаться вопросом, поместят ли в раю волшебных тюленей, и если нет, то почему. Однако Патрик глядел на него, ожидая, и надо было отвечать. Приор немного подумал, но не вспомнил в священных текстах ни одного прямого указания.
Потому что у них нет души вероятно. Вместо сердца у них холодный камень, и душа блуждающий огонь над трясиной, нечто несказуемое. А чтобы спастись, чтобы попасть в рай, надобно иметь живую душу, данную от Всевышнего, чтобы было чем понимать Господа, каяться и молиться.
Но это не спасло его от дальнейшего обсуждения, и свиток так и остался лежать на столе, развернутым лишь наполовину.
А почему у них нет души?
Потому что они сотворены Господом до людей первыми, как проба мастерства. Души им не полагалось, но сердце порой есть, и они могут испытывать простые чувства.
Согласно сказкам Йана, чувства их были не так уж просты, но возражать Патрик не стал.
Йан говорил, из селки получаются отличные жены, ну, пока они не найдут свою шкуру, конечно, сказал он. Я думаю, было бы здорово жениться на селки, они красивые
Вряд ли разумно будет делать тюлениху графиней, не согласился приор. Они все равно чахнут на суше, а я не припомню большой воды нигде в твоих владениях. Не собираешься же ты прожить всю жизнь в Сент-Эндрюсе
Нет, мне не хотелось бы, согласился мальчик. Я надеюсь когда-нибудь вернуться домой. А в наших холмах вы когда-нибудь видели эльфов, ваше преподобие?
Приор не был в родных краях лет пятьдесят, и все, что он видел в холмах даже в ту романтическую пору своей юности это вереск.
Нет, но я всегда велю миссис Кроу оставлять молоко для брауни, улыбнулся он. Никогда не знаешь, понадобится ли тебе помощник для срочной работы. Хотя ты уж, будь добр, не рассказывай об этом никому мой сан не позволяет признаваться в общении с волшебными тварями.
Скажите, милорд, а все, что говорит Йан правда? Про брауни, богглов, селки и церковь Даларосси?
Я не знаю церкви с таким названием, сынок, но любой Божий дом хранит душу от дьявола. А что касается россказней твоего слуги он горец, там видят мир по-иному, нежели в Лоуленде. Не говорю, что неверно, но по-другому. Побываешь у своей родни на севере поймешь.
Он говорит, что и в Лоуленде есть такие места, что расскажите мне про камни Найнстен Риг, ваше преподобие, пожалуйста!
Тут уж приор всерьез задумался и решил, что мало объяснил МакГиллану о просветляющих свойствах порки. И переспросил правнука:
А что ты об этом знаешь?
Что их поставил колдун де Сулис, тот же, что построил чертов черный замок Хермитейдж, а потом его, в свинцовой обертке, чтоб не сбежал, сварили живьем ведьмы в котле, в том каменном кольце, и душа его до сей поры бродит в камнях, пугая воплями путников, и
Камни поставил вовсе не де Сулис, там и до Сулиса было очень странное место, но Патрику знать об этом пока не полагалось. Да и вообще, как добрый христианин, Джон Хепберн полагал, что есть вещи, в кои совать нос не следует никому, кроме экзорцистов, а тем паче, юному графу Босуэллу. Пожалуй, Йану все-таки перепадет добрая трепка
Уильям де Сулис умер в Дамбартоне, разочаровал он мальчика, и вовсе не от ведьм, а от голода в тюрьме, так как злоумышлял на короля Роберта.
А русалки водятся там, в Хермитейдж-уотер?