Налицо признаки умышленного воздействия на вас гипнозом, возможно, в сочетании с наркотиками.
«Зачем»? – спросил я себя. Все это казалось просто диким.
Вначале я даже не поверил. Но Даггетт показал мне распечатку. Перед моим пробуждением он пропустил результаты обследования через терминал своего компьютера, соединенного с большим банком диагностических данных в Атланте.
– Видите, электронный коллега согласен со мной.
Я посмотрел на Кору. Она кусала губы и глядела на распечатку, словно на покойника.
– Что все это значит? – в конце концов выдавил я.
Перед тем как ответить, Даггетт раскурил трубку.
– Я думаю, над вами кто-то поработал, – проговорил он. – Не могу сказать, была ли умышленно нанесена травма головного мозга. Но фальшивую память вам, безусловно, имплантировали.
– Кто?
– Любой мой ответ был бы на данном этапе достаточно беспочвенным предположением.
– Так предполагайте!
Даггетт слегка пожал плечами.
– Известно, что так поступают с людьми некоторые правительства. Но потом эти люди, как правило, не ведут беззаботную и обеспеченную жизнь. – Он сделал паузу. – Судя по вашему говору, вы коренной уроженец Америки.
– Я тоже так думаю. Однако не из Верхнего Мичигана.
– Истинные воспоминания о том периоде пока не появились?
На миг, лишь на какой-то краткий миг, пока он говорил, мне почудилось, что я сумел что-то ухватить, почти уже держал в руках, – и вдруг все. Исчезло. Финиш. Истина издевательски ухмылялась мне из-за угла.
Я плотно сжал веки, свел брови, стиснул зубы.
– Черт побери!
На мое плечо легла рука Даггетта.
– Придет, придет в свое время. Не мучайтесь так.
Он отвернулся и стал чистить трубку над большой пепельницей.
– Я мог бы загипнотизировать вас глубже, – сообщил он. – Но существует опасность создания новой конструкции. Если отчаянно пытаться что-то найти, можно вызвать к жизни иную фальшивую память – для восполнения нужды. Так что на сегодня все. Приходите через три дня.
Я был не в силах ждать три дня.
– Завтра.
Даггетт отложил трубку.
– Завтра, – повторил я.
Он вздохнул.
– Хорошо. Завтра утром. Условьтесь о встрече с моим секретарем.
Реакция наступила через несколько кварталов.
– Мне страшно, Дон, – сказала Кора.
Она вела машину. Я сидел, понуро свесив голову, и вызывал демонов, чтобы с ними бороться. Тщетно – те не обращали на меня внимания.
– Мне тоже.
И это была правда, хотя и не вся. Кора, судя по ее поведению, была напугана сильнее меня. Я же стал испытывать чувство, от которого совсем отвык. Отвык настолько, что его первые проявления казались почти незнакомыми. Это была злость.
Ангелы? Может быть, я мертв и нахожусь в раю? Нет. Мелодичные звуки не напоминали струнное пение арф, да и не должна бесплотная душа чувствовать кислый привкус во рту. Я простонал и вернулся на бренную землю, к тренькающему телефону – забыл поставить его в режим записи, когда, ложась спать, еще надеялся на возвращение демонов. Если они и являлись, то конечный счет был примерно таким: демоны – 6, Белпатри – 0. Часы показывали 8:32 и повели отсчет дальше. Я ответил на звонок.
Знакомый голос. А, секретарь Даггетта… Но что-то определенно стряслось…
– …вынуждены отменить вашу встречу, – говорила она. – Доктор Даггетт ночью скончался.
– Что?!
– Доктор Даггетт скончался. Мы… я обнаружила его в кабинете утром, когда пришла. Сердечный приступ.
– Неожиданно…
– Совершенно неожиданно. Он никогда не жаловался на сердце.
– Допоздна работал?
– Изучал история болезни некоторых пациентов. Прослушивал записи.
Больше она, по сути, ничего не знала. Разумеется, я не мог отрешиться от мысли, что именно мои записи прослушивал он перед смертью.
Я встал, умылся, оделся и приготовил кофе.