Твой отец действительно был коммунистом и погиб на баррикадах Белого дома, вывалившись на них из раскрытого окна, где он махал красным флагом в честь победы трудящихся. От него остались на память лишь портрет Ленина работы неизвестного ученика Зураба Церетели да то наше фамильное словцо "ЯЕНЫТЬ", благодаря которому я и определил тебя (оно, как ты знаешь, вытатуировано у тебя где-то в паху).
А я, как видишь, пошел другим путем, равно как и вся страна, в которой наконец-то наступил внешний и внутренний мир. Ах, как жалко, что твои родители не дожили до этих наших времен благоденствия! Ведь твоя покойная мама, чтобы вывести тебя в люди, завербовалась в стриптизные заведения Украины да там и сгинула. А я еще долго искал тебя по приютам, детдомам и колониям малолетних преступников, потому что был влюблен в твою маму, отчего и не женился до самой смерти, проживая лишь, как с родным человеком, с нашей старой нянюшкой Ариной, что теперь похоронена за большие деньги у Кремлевской стены..."
... Дальнейшие строки этого послания в третье тысячелетие расплылись в глазах И.О. Начальника России. Он смахнул рукавом суконного "защитного" френча предательскую, непрошенную, скупую мужскую слезу, раскурил трубку и подошел к никогда не гаснущему окну своего служебного кабинета. На бывшую Манежную площадь опускались пушистые белые снежинки. Среди них торопились за новогодними гуманитарными подарками веселые сытые горожане с номерами на спинах добротных телогреек.
- И снова, как всегда, снег, как всегда, Рождество, и снова, как всегда, Россия, яеныть! - еле слышно прошептал он, опасаясь понатыканных в кабинете "жучков".
Вот тут-то и ударили часы на Спасской башне! Вот тут-то все и началось, яеныть
декабрь 1998