Страшные звуки
Конец марта сорок пятого,
Берег Прута, лёд сошёл,
Надо бить врага проклятого,
В переправу полк пошёл.
Ночь ни зги, переправляются,
Лодки только подошли,
Немцы сразу просыпаются,
Миномёты в ход пошли.
На реке столбами водными,
Миномётная стена,
Кто смогли, взобрались мокрыми
На позиции врага.
Бой, атаку за атакою,
Отбивают мужики,
Плохо у ребят с гранатами,
Скоро кончатся они.
Передышка, немцы замерли,
Начинается рассвет,
Наши помогают раненым,
А патронов больше нет.
Полковой оркестр нечаянно,
Занял первые ряды,
Наши думают, отчаянно:
«Чем сражаться будем мы?»
Оркестранты не отчаялись,
И по утренней заре,
Звуки маршевые занялись,
Вселив ужас немчуре.
Так «Прощанье с Варшавянкою»,
Немцев выгнала от нас,
Над весеннею полянкою,
Лихо музыка неслась.
Берег занят был под музыку,
Оркестранты впереди,
Так смекалкой нашей Русскою,
Немцев отогнать смогли.
Смекалка
Июль сорок четвёртого Прибалтика в огне,
Приказ разведке: Подготовить почву
И двадцать пять разведчиков пошли по темноте,
Готовиться и выдвигаться ночью.
Задействовали технику бронеавтомобиль,
Два танка, три немецких транспортёра,
Водителями немцы в них, что раньше взвод пленил,
Антифашисты, воевать готовы.
Задача группы скромная проложить путь полку,
В тылах немецких сорок километров,
На технике своей кресты черкнули на боку,
И двинулись без лишних сантиментов.
В немецкой форме многие, одели наперёд,
И в тыл к фашистам двинулись тихонько,
А кто навстречу нашим если попадёт,
Таранят танком и в кювет, легонько.
Добравшись к городишку небольшому Янишки,
СС бригада где располагалась,
Блок-пост на въезде спрашивал: «откуда те пришли»
Трофейный фриц сказал, что заплутались.
Две синагоги бывшие в ангары превратив,
Там «Тигры» под охраною стояли,
Охрану потихонечку штыками порешив,
Семь «Тигров» у эсесовцев забрали.
Всей мощью на эсесовцев из центра городка,
Как навалилась бравая разведка,
Фашист от изумления бежать не знал куда,
А наши их подстёгивали метко.
Бригада через полчаса Советская пришла,
Собрали пленных, танки, провианты,
Разведка убегающих фашистов догнала,
Пять тысяч в общем сдались нам солдаты.
Так двадцать пять разведчиков, пять тысяч взяли в плен,
А сами все живёхоньки остались
Галуза, Самодеев, Чечулин, Кротов всем
Нам показали, как они сражались.
Семейный подряд
Жила в Магадане семья,
А год продолжалась война,
Отвёз муж подарки на фронт,
И понял, что так не пойдёт:
На фронте стоят кое-как,
Того и глядишь, будет враг,
С женою собрали совет,
Главкому отправив пакет:
С полсотнею тысяч рублей,
На танк от семьи, от своей,
И с просьбой, чтоб их обучить,
На танке противника бить.
Ответил им Сталин добром,
В Челябинске были вдвоём,
Закончив училище, в бой
«ИС-2» повели, уже свой.
На танке и надпись была,
Откуда пришли «Колыма»,
Жена в нём была командир,
А муж там мехводом водил.
Иван, Александра в боях,
Имели огромный размах,
Крушив «Колымою» врага,
Совсем не жалели себя.
Прибалтику, Польшу прошли,
А в Праге концовка войны,
И вновь Колыма их зовёт,
Домой, на родимый завод.
Расстались, бывало и так,
Но годы оставили знак,
На встрече однополчан,
Вновь вспыхнул меж ними роман.
До смерти вновь вместе пошли,
В год с разницей и умерли,
Такой был семейный подряд,
В «Бессмертном полку» встали в ряд.
Святость
Донские степи, год сорок второй,
Два фронта отступают к Сталинграду,
Последним, пулемётчик, чуть живой,
«Максима» тащит кое-как к отряду.
Прошли деревню, немцы на хвосте,
Он без приказа в ней один остался,
Под сорок с лишним было старине,
Он у дороги, рядом окопался.
Красиво, строем гитлеровцы шли,
Пехотный батальон вошёл к сель-магу,
Всех расстрелял, те строем полегли,
Такую дал последнюю атаку.
Все двести пятьдесят патрон ушли,
Он лёг на спину и смотрел на небо,
Фашисты убивали, как могли,
Штыки кололи, а он с ними не был.
Не убегал, пощады не просил,
Смотрел на небо и взлетал душою,
Он Святостью себя превозносил,
За нашу жизнь пожертвовав собою.