В свете заката
В свете заката стекает по сердцу ртуть,
И безвозвратно уходит куда-то жизнь.
Но я не плачу, пусть всё проходит. Пусть.
Я не умею просто и тупо быть.
Лучше сгорая взлетать к облакам ввысь.
Чем пепелищем черным и грязным тлеть.
Иль по наклонной камнем катиться вниз.
Лучше я буду громко отчаянно петь.
И растворяясь в утреннем небе звездой.
Жить ожиданием темной ночной поры.
Может, однажды услышу не уходи! Стой!
Словно в сценарии старой как мир игры.
Справится сердце, выдержит страшную боль.
Сбудется всё, что позволили мы мечтать.
Непостоянная странная наша любовь.
С первым лучом вернется в сердце опять.
Утренний экспромт под шум дождя
Дождик, дождик, скажи почему люди плачут?
Вдруг слеза побежит и не скроешь, не спрячешь.
И ответил мне дождь, барабаня по крыше:
Потому что порой не умеете слышать.
Дождик, дождик, скажи почему людям грустно?
Вдруг на сердце порой одиноко и пусто?
И ответил мне дождь, словно всех нас жалея:
Потому что мгновенья ценить не умеют.
Дождик, дождик, скажи почему люди злятся?
Почему наша жизнь как сценарий паяца?
Дождик важно прошел по карнизу и молвил:
Потому что всегда люди всем недовольны.
Дождик, дождик, скажи а любовь это нужно?
И нужны ли слова, те что рвутся наружу?
Дождь застыл на стекле, искажая мир в призме.
И ответил: Любовь это главное в жизни.
Дождик, дождик, скажи как относишься к смерти?
Может, это итог нашей жизни на свете?
С неба ливнем ответил, боли горькой не пряча:
Когда кто-то уходит, небо дождиком плачет.
Воспоминания
Вечер. И снова приходит печаль.
Воспоминанья назойливо лезут.
Нет, ничего мне в прошедшем не жаль.
Воспоминанья порою полезны.
Что-то в дальнейшем мешает опять.
Босыми ногами на острые грабли,
С глазами закрытыми, снова встать,
На землю пролив ярко-красные капли.
Что-то порой помогает понять,
Глупость поступков, свершеных однажды.
Иль позволяет не забывать,
О сокровенном, единственно важном.
Есть память, вернее какая-то часть,
Которая греет в ночи одеялом.
Частички души не дает украсть.
Души никогда не бывает мало.
Есть память пощечиной горькой бьет,
Щеки краснеют, пылают уши,
И в сердце рождается черный лед,
И пламя сердечное тушит.
И словно флеш-плеер ночною порой,
Включается грустно, печально.
Кадры, фрагменты, файлов рой.
Play выбор случайный.
Твоя кукла
Уснуть, провалиться, как в омут в сон,
Во сне среди грез и тяжелых кошмаров,
Найти, отыскать где-то там обязательно он,
Мой демон и бес. Мой властитель туманов.
Мой самый единственный нужный. Один.
Таких больше нет и не стоит стараться,
Мой личный наркотик и мой господин,
Но с ним тет-а-тет не боюсь остаться.
И целовать, словно это единственный шанс.
И не стесняясь ничуть обнаженного тела.
С неистовой страстью, как будто в последний раз.
Я еще здесь, а душа уже улетела.
А утром, снова с трудом открывая глаза,
Что за ночь от слез, не успев отдохнуть, опухли.
Глядя на сонный рассвет, устало сказать:
До встречи в ночи Тебя ждет в своих снах
Твоя кукла.
Снова
Снова забираюсь в твоё сердце,
Сквозь лазейки, маленькие дверцы.
Твой парадный вход другой назначен.
Мне бы не ходить, но как иначе.
Снова забираюсь в твою душу.
Кто-то шум моих шагов упрямо глушит.
Значит та, другая, всё-же лучше.
А меня обида душит. Душит.
Снова навязать себя пытаюсь,
Горьким слезами умываясь,
Гордость моя где-то тихо бродит,
Ищет выхода из тупика и не находит.
Снова в моем сердце иглы вуду.
Для тебя любимой уж не буду.
Добрых, нежных слов давно не слышно.
Это значит моё время вышло.
Дай Бог
Я мысленно похоронила прошлое.
В сырую землю, чтоб быстрей сгнило.
Наверно, даже было там хорошее.
Но это было. И давно прошло.
Я сверху положу плиту надгробную,
Чтоб никогда не доставать на свет,
Воспоминания, что стали неудобными,
О том что было. И чего уж нет.
И это место крепко запечатаю.
Не ворошить. Не трогать. Не вскрывать.
И вот стою, а слезы тихо капают.
Дай, Боже, нам способность забывать.
И дай нам, Бог, не сгинуть позабытыми,
Не стать чужими для родных людей.
Жить в памяти словами и молитвами,
А не заметкой в ленте новостей.