Ночь перед Рождеством
В варварской стране когда-то
Жили-были дед и бабка.
Жили тихо мирно очень,
Трех воспитывали дочек.
Все красавицы отменно,
Звались Таня, Надя, Лена.
Дочки выросли, взрослели,
Только замуж не хотели.
Вот в Рождественскую ночку,
Батя поднял своих дочек,
Всем по валенку вручил,
Грозно им проговорил:
Хватит спать, мои дочурки,
Вот вам валенки на руки,
Будем за порог кидать,
Женихов вам всех искать.
Куда валенок падет,
Там жених вас значит ждет.
Первой валенок бросала
Дочка старшая, сказала:
Ты лети, ищи по свету
Жениха, что краше нету.
Чтобы был богат, умен,
Чтоб в меня влюбился он.
Кинув валенок, крестилась,
И искать его пустилась.
Вслед за ней другая дочка
Зашвырнула обувь в ночку:
Ты лети, ищи по свету,
Жениха, что краше нету.
Пусть силен и ловок будет
Чтоб завидовали люди.
Вот она перекрестилась,
Жениха искать пустилась.
Вот решилась третья дочь
Валенок закинуть в ночь.
Улыбнулась и размаху
Бате съездила по паху.
Громко взвизгнул варвар древний:
Жениха искать в деревне!
Дочь смущенно извинилась,
Жениха искать пустилась.
Первый валенок упал
Прямо в варварский спортзал
То бишь, на арену клана,
Там нашла его Татьяна.
Парень валенок держал,
И Татьяне он сказал:
Здравствуй, красная девица,
На тебе готов жениться.
Средней дочке повезло,
Валенок судьбе назло
Дочь нашла в другой стране
Что на южной стороне.
Варвар тот калядовал,
Когда валенок упал,
Он на валенок глядел,
Нюхал и в руках вертел.
Вдруг пред ним предстала Надя,
Чуть смущенно в землю глядя.
Здравствуй, красная девица.
Хоть сейчас готов жениться!
Дочке третьей не везло,
Было малым их село.
Мужиков тут не хватало,
Молодых и вовсе мало.
Лишь под утро из Таверны
Выпив литра два, наверно,
Из распахнутых дверей,
Вышел варвар Елисей.
Перед ним стояла Лена,
Руса коса до колена.
Глазки чистый изумрудь,
Третьего размера грудь.
Парня запершило горло
И в зобу дыханье сперло.
Здравствуй, красная девица!
Можно на тебе жениться?
Лена тихо отвечала:
Папу я спрошу сначала.
Старый варвар был лишь «за»
По щекам текла слеза:
Я пристроил своих дочек!
И теперь я счастлив очень.
Долго дочки ждать не стали,
Свадьбы шумные сыграли.
Так старинная примета
Бродит до сих пор по свету.
И в Рождественское чудо
Долго люди верить будут.
Гладиатор. Part 2
Ты на арену сделал первый шаг,
Блестят доспехи, солнце отражая,
И верный меч в руке твоей зажат,
Ни страха, ни сомнения не зная.
Арены пол безжизненны песок.
Он как никто со смертью породнился.
Он стал циничен, холоден, жесток,
Когда впервые кровью окропился.
Песчинки под твоей ногой шуршат,
И каждая поет свою историю.
Одна расскажет про предсмертный взгляд,
Другая про восторг аудитории.
Но ты не слышишь, ты уже в бою.
Скандируют трибуны твоё имя,
Вот сотоварищи перед тобой встают,
И ты уже готов сразиться с ними.
Победой завершился первый бой,
Ты пережил свой первый приступ боли.
Мир гладиаторов распахнут пред тобой,
Актер арены. Ты им стал невольно.
Ты зрелище для сотни тысяч глаз,
Потеха для господ и для народа.
И на арене ты для всех сейчас,
Актер без имени, без племени и рода.
Скажи, а каково же убивать?
Что чувствуешь, и чем сознанье дышит?
Тебя учили просто выживать?
А разум твой чужое сердце слышит?
Что чувствуешь, когда твой острый меч,
Пронзая плоть проходит как по маслу?
И как сознание при этом уберечь,
И как не превратить смерть в постоянство?
Не знаешь ты. Откуда тебе знать.
Еще нет вмятин на твоих доспехах,
Ты вышел просто чтобы побеждать.
Твой первый шаг к чистилищу успеха.
Арены круг. Безжизненный песок.
Таких как ты здесь было слишком много.
От смерти каждый раз на волосок,
Отчаянно с мольбой взываешь к Богу.
А ночью под мерцающей луной,
Бесшумной тенью призрак гладиатор,
Приходит, беспокоя отдых твой,
Душа тобой убитого собрата.
Замок Ангелов
Не дается стих, не идут слова,
Мысли бьются, словно отверженные.
В замок снежный ангелов собрала.
Мила, девушка хрупко-нежная.
Высоко в горах, среди облаков,
Куполами он к солнцу тянется,
Белоснежный дворец без оград и оков,
Кто туда придет там останется.
Речка горная задала вопрос:
И откуда здесь столько ангелов?
Ветер горный Милы ответ принес:
Быть душою свободным их правило.
Эдельвейс с вершины горной спросил:
И откуда здесь столько ангелов?
Словно эхом голос её огласил:
Быть свободным сердцем их правило.
Снег холодный с горных вершин спросил:
И откуда здесь столько ангелов?
Голос Милы ручьем звонким огласил:
Быть от правил свободным их правило.
Только тихо ель на вершине горы,
Прошептала, качая ветками,
Все они людьми были до поры,
С красной кровью, с живыми клетками.
Каждый ей о любви своей говорил,
Каждый ангел дарил ей признания,
Лед холодный их в ангелов превратил,
Слишком снежное обаяние.
И летят на землю, роняя грусть,
Их слезинки застывшие зернышки.
Они сами себе этот выбрали путь,
Их одежда снежинки-перышки.