И разумеется, личная гвардия никакого отношения к управлению землями Галлего не имела. Для этого, оказывается, существовал расквартированный по всему герцогству корпус из нескольких тысяч человек, формально находящийся в подчинении у Короля. Признаться, узнав об этом, я подумала, что катастрофически заблуждалась относительно керторианского устройства общества и вся гордая местная знать — суть не более чем марионетки Короля. Или, скажем чуть вежливее, администраторы, управляющие вверенными их заботам землями. Однако когда я прямо поинтересовалась об лом у капитана Рагайна, ответ меня сильно удивил. Как выяснилось, на Кертории, с ее изощренным этикетом и повсеместной приверженностью букве закона, чуть ли не основой государственности являлась некая никак не задокументированная договоренность. То есть реально части королевской армии, размещенные в провинциях, подчинялись-таки местному правителю, и более того — только ему. Им можно было отдавать любые распоряжения и приказы с одной-единственной оговоркой: они должны касаться исключительно внутренних дел провинции. Фактически, как подчеркнул капитан, герцог... или герцогиня... Галлего обладают на своих землях неограниченной властью. Что ж, у меня остались вопросы, которые в ближайшем будущем следовало уточнить, но если верить капитану личной гвардии герцогов Галлего, то помимо денег мне досталась еще и небольшая абсолютная монархия. Это выглядело... забавно.
Собственно, на этом хорошие новости заканчивались. Все остальное, с чем я столкнулась на Кертории, заслуживало оценки «плохо», и рассматриваться могло лишь точное местоположение обсуждаемой проблемы в чрезвычайно узком диапазоне: от «терпимо» до «невыносимо».
Начать с того, что я крайне скверно себя чувствовала — имеется в виду банальное физическое состояние. У меня постоянно болела голова, отсутствовали даже намеки на нормальный сон, периодически поднималась температура, и все это на фоне дикой апатии, когда для того, чтобы произвести любое шевеление, нужно долго себя настраивать и уговаривать. При том что уж на здоровье-то я никогда не жаловалась и оно меня не подводило даже при наличии серьезных оснований. Да я на третий день после того, как милейший герцог Peг пырнул меня ножичком, была куда бодрее, чем просто проведя те же три дня на Кертории... Причина отвратительного самочувствия, правда, была ясна — хоть я прежде на своей шкуре такого и не испытывала, но симптоматика-то очевидна, и называлось это безобразие акклиматизацией. Похоже, нечто — типа химического состава воздуха или воды — настолько не нравилось человеческой части моего организма, что ее слабости удалось впервые взять верх над удивительной силой керторианской. Представлялось даже интересным, а не является ли климат Кертории смертельной угрозой для людей как биологического вида, но на данном этапе интерес этот носил чисто академический характер. Лично со мной все было понятно — до помирать дело не дойдет, и через некоторое время адаптация безусловно состоится. Жаль лишь, что если для многих осознание грядущего выздоровления оказывается достаточной причиной для перехода в умиротворенно-благостное настроение, то я к этим многим определенно не отношусь.
Что дальше? Еда? Это находилось ближе к «терпимо». Лучшее, что можно было сказать о ней: керторианская пища съедобна. Остальные показатели — вкус, качество, разнообразие меню — устойчиво находились в области отрицательных значений. Поскольку по большому счету меня вопросы питания беспокоили мало, то пережить это было легко, однако если у кого-то, хорошо знакомого, скажем, с Ранье, сложилось впечатление, будто Кертория — рай для гурманов, то я порекомендовала бы не спешить заказывать сюда билеты...
Одежда? Ну, это просто — не надо о грустном.