- Володя, - кричит он своему тезке, идущему впереди, - может, хочешь яблоко?
- Хочу, - громко отвечает тот. - Неси быстрее!
Подбежал Володя к другу и остолбенел: два гестаповца с карабинами наизготовку стоят перед четырнадцатилетним мальчишкой и грозно требуют "аусвайс".
- У нас нет пропуска, - отвечает им Володя Северин. - Мы только съедим яблоки и уйдем отсюда.
Он похлопал друга по карманам, показал за пазуху.
- Мы за этими яблоками в сад чужой лазили, - тоном заговорщика признался он немцам.
Краснобокие спелые житники, выросшие на белорусской земле, сослужили хорошую службу маленьким патриотам. Гестаповцы приказали ребятам высыпать из-за пазух и из карманов яблоки, а самим бежать отсюда.
- Так почему же вы сразу к нам не пришли? - в один голос спросили пастушки.
- Не бросать же нам веники! Мы их попозже на место доставили. И еще один ящик сделали. Сегодня при встрече с партизанами сообщим об очередном тайнике.
Ваня Радецкий сказал:
- Так, говорите, "аусвайсы" спрашивали? Хорошо. У нас они обязательно будут.
Через три дня оба Вани за мизерную плату нанялись батраками. Пасли они коров у жандармского переводчика Лиса и у лесника. А в "аусвайсах" было написано, что они могут пасти коров в любом месте.
Голос Москвы
Двери конюшни были раскрыты. Хромая кобыла, на которую не позарились гитлеровцы, одиноко жевала сено. Картина эта была обыденной.
А между тем отсюда к крестьянам приходили те вести, которые окончательно рассеивали фашистскую ложь. Врут они! Москва непобедима, Красная Армия беспощадно бьет гитлеровцев.
Радостные вести передавались из уст в уста. Крестьяне не расспрашивали, откуда они. И только всем сердцем желали счастья людям, которые, не страшась смерти, разносили эту правду.
Секретарь подпольной комсомольской организации Василь Сороко и комсомолец Николай Северин зарылись в сено, что лежало на чердаке конюшни. Их сердца стучали так, что, казалось, наполнили всю окрестность своим биением. В наушниках комсомольцы слышали пламенный голос родной Москвы, она обращалась к ним, призывала браться за оружие, очищать свое советское отечество от фашистов.
"Будьте спокойны, - думал Василь. - За нас стыдно не будет! Двадцать пять комсомольцев уже организованы в отряд. А еще же есть пионеры..."
Кто бы сказал, что эти босоногие крестьянские дети, с виду такие беззаботные, также стали в ряды народных мстителей.
В Карповцах начал действовать маленький оружейный завод.
В нем было несколько походных цехов. Здесь молодежь собирала из отдельных деталей оружие, выплавляла тол, делала мины...
Типография без адреса
За спиной стоял гитлеровец, и рука Коли Зыбко задрожала, по спине забегали мурашки. Только бы не показать своего волнения!
Коля смотрит на страницы букваря и выводит невинное слово "рама", а затем рисует. Только получается рама не такой высокой и широкой, как в учебнике, а низкой и тесной, скупой для солнечного света, как раз такая, как в их избе.
Солдат что-то бормочет на непонятном Коле языке. Он, видно, догадался по рисунку, какое слово написал этот крестьянский мальчик, и произносит его по-своему. А так ему бы никогда не понять родных Коле букв.
Зачем он здесь, на земле Коли Зыбко?
Мать взволнованно вытирает сухие руки передником и говорит, указывая на Колю:
- Науку любит...
Гитлеровец жестами показывает, что для букваря ее сын слишком велик, он должен уже толстые книги читать. Затем пренебрежительно махнул рукой: мол, для вас, черни, и такая наука не нужна - и пошел.
Коля свою тетрадь перевернул на другую сторону.