Если б бред! (Решительно) Ну, ладно, слезами горю не поможешь! Слава те Господи, что жив остался! Его сейчас поддержать надо, Неустроев. Сегодня тебя к нему не пустят, но я ему - как его? - мобильный, что ли, телефон раздобыла. Позвони прям сейчас, поговори. (Встаёт, набирает на телефоне номер) Аллё? Мить, ты? Как ты там, роднуля моя?.. Ага! Сейчас вот Неустроев с тобой говорить будет... (Передаёт трубку и, вытянув шею, слушает)
Вадим. Митя, Митя! Привет, друг!
Голос Шилова (со всхлипами). Пр...пр...привет...
Вадим. Ну, ну же, земляк! Чего ты? Звание сибиряка позоришь перестань! Могло быть и хуже - радуйся...
Голос Шилова (плаксиво). Да - радуйся! Как я теперь рисовать буду, а? Напрочь пальцы-то оторвало, напрочь! У-ух, мне б того гада найти!..
Вадим. Митя, ну что-нибудь там прояснилось? За что они тебя, а? За "Гибель России"? А как узнали-то, что ты за бритвой пойдёшь?..
Голос Шилова (оторопело). Да ты, Вадь, чего - кина насмотрелся?! Нет, тут - дурость! Случайность! Одному менту участковому где-то в районе посылка по почте пришла из Баранова. Ну, а он тёртый калач оказался: повертел на почте ящичек, почитал незнакомую фамилию отправителя, да и не стал брать. Её обратно в Баранов. Ну она отлежала на почте положенное, никто назад не забирает. Вскрыли тогда, и всё, чё там ценное было, - в госторговлю. Оказывается, правило такое есть. А чё там ценного - одна эта бритва-бомба. И ты представляешь, Вадя, аж полгода, паскудина, меня дожидалась! Все ведь щась импортные хватают, а я вот, дурак, позарился... (Всхлипы)
Вадим. Ничего-ничего, Митя, я же вон живу с одной рукой.
Голос Шилова. Да-а-а, у тебя левой нет... А как мне, художнику, без правой?
Вадим. Ты же не хуже меня знаешь, что и левой рукой рисуют, и ногами, и даже зубами. Переучишься! А ценность твоих полотен даже возрастёт - вот увидишь. Это ж - редкость! Ты радуйся - глаза уцелели. Для художника, по-моему, глаза поважнее руки - разве не так?
Голос Шилова (воодушевлённо). Точно! Я если б чуть ещё наклонился, точно б глаза повышибало! А что, и правда, я и раньше, когда рука правая уставала, левой подмалёвку делал... Э-эх, вмазать хочется! Вадь, ты когда завтра придёшь? Завтра уже пустят. Ты это, не забудь пузырь незаметно прихватить, а?
Марфа Анпиловна (слышит, ворчит). Опять за своё!
Вадим (укоризненно качая на неё головой). Да, Митя, конечно, какой разговор...
Голос Шилова (встревожено). Ох, Вадя, а как же - тринадцатое? Как же ты без меня?
Вадим. Да не волнуйся! (Придумывает что сказать) Они мне ещё месяц отсрочки дали. Да, до июля. Так что ты ещё мне подмогнёшь... Давай, Митя, держись. До завтра! (Кладёт трубку) Да-а, дурацкая история! И - как не вовремя!..
Марфа Анпиловна. Ты вот что, Неустроев, я ведь в курсе - мне Митька всё рассказал... (Сжимает кулачище) Может, я чем помогу?
Вадим (невольно улыбаясь). Да вы что, Марфа Анпиловна! Вам теперь о Мите заботиться надо. Справлюсь! Не из таких переделок выкручивался. Так что спасибо вам! Кстати, может, денег надо? У меня сейчас есть...
Марфа Анпиловна (идя к дверям). Нет, спасибо! Есть и у меня сколь надо. (Деланно сурово) Даже на "пузырь" этому обормоту хватит... (У двери странно всматривается в Вадима) Ты знаешь, Неустроев, а я ведь сегодня тебя в первый раз трезвым вижу!
Вадим, улыбаясь, разводит руками, мол, что тут сказать, прощается с гостьей, закрывает дверь. Звонит телефон.
Вадим. Алло.
Голос Михеича (добродушно). Ну, как, парень, головка-то бобо?
Вадим (сухо). Не "бобо".
Голос Михеича. Так и не пьёшь, дурачина?
Вадим. От дурака слышу!
Голос Михеича. Ого! Сразу кошки в дыбошки! Вот оно по-каковски теперь? Ладненько... Скажи тогда - докyмент на квартиру весь справил?
Вадим. Справил.
Голос Михеича. Ну, так - тринадцатого, как договаривались. Я за тобой Валерку на машине пришлю, часиков в десять...