Юноша пожевал, сплюнул и снова начал жевать.
— Если вам это занятие не по душе, почему же вы им занимаетесь?
— Когда у человека пусто в кармане, ему выбирать не приходится, — заметил И. В.
— Аминь, — отозвался Слокум.
Грозовая туча, нависшая над горизонтом, увеличилась вдвое. Ветер гнал ее прямо на них, задевая за высокие пики гор.
— Скверная погода и скверное виски, — продолжал рассуждать И. В., — вместе составляют самое мерзкое сочетание. Одно донимает снаружи, другое изнутри. Существует только один выход из этого положения.
— Я не спрашиваю какой, потому что ты все равно нам расскажешь, — сухо произнес Ханикатт.
— Натяните шляпу до колен и блюйте, пока все не выйдет.
— Ради бога, замолчи, — не выдержал Слокум. — Давайте поторопимся. Посмотрим, как нам удастся пережить этот ливень.
Жирные капли, похожие на кусочки расплавленного свинца, настигли их у самого дома. Дождь барабанил по шляпе, хлестал по бокам лошадей. Амбар и конюшня выглядели пустыми и заброшенными в ночной темноте. Дверь в кораль была распахнута и висела на одной петле. Двухэтажный дом был погружен в темноту.
— Никого нет, — с тревогой в голосе произнес Ханикатт, подъезжая ближе.
— Пусто, как в барабане, — подтвердил Слокум.
— Ну-ну, нечего задирать хвосты раньше времени, — сказал И. В. — Возможно, Сирлз уехал в город.
— Будем надеяться, — ответил юноша.
И. В. одним жестом унял их нарастающую тревогу.
— Ерунда, не стоит волноваться.
— Сейчас выясним, — процедил Слокум.
Ашланд был полон огней и веселья, хотя ставни окон во многих домах были тщательно прикрыты в ожидании скорой грозы. Все четверо спешились, потянулись, разминая затекшие члены, привязали коней, ослабили подпруги и остановились перед дверьми салуна Дикенсона. Его посетителей, видимо, мало беспокоила приближающаяся буря, во всяком случае не настолько, чтобы помешать их веселью. Звенели бокалы, смех сливался с нестройным гулом голосов а пианист наигрывал модный куплетик:
Она была дочкой министра
С манерами как у княжны.
Не отличала воду от виски
И голую правду от лжи
Давайте выпьем, — предложил Ханикатт. — Мне надо наполнить свою флягу.
— Чуть погодя, — сказал Слокум. — Сперва давайте разделимся и поищем Сирлза. Встретимся на этом самом месте через десять минут.
— Говорят, когда он в городе, то останавливается вон там, — сказал юноша, указывая вдоль по улице. — «Кловер Хаус».
В разговор вмешался какой-то длинный разиня. Во рту у него торчала кривая сигара, на рубашке не хватало половины пуговиц, и от него за версту несло запахом пшеничного виски.
— Простите, друзья, я не ослышался? Вы ищете Форда Сирлза?
— Знаешь, где он? — спросил Слокум.
— Вы с ним немного разминулись. — Незнакомец явно находил нечто забавное в своем ответе. Слокум не понимал, что означала усмешка на его отвратительной физиономии, но то сомнение, которое зародилось в его мозгу при виде покинутого ранчо, зашевелилось с новой силой. — Он смотал удочки четыре часа назад!
У всех четверых отвисла челюсть.
— Что ты мелешь! — прорычал Слокум.
— Я просто объясняю, что его нет в городе, — ответил незнакомец, расплываясь в издевательской улыбке. — Говорят, он отправился в Майлз-Сити. А вы, ребята, приехали из Абилина? — Они кивнули. — Остальная группа прибыла всего полчаса назад. Они чуть не разнесли город, когда узнали, что он смылся.
— Господи! — выдохнул И. В.
— Сволочь! — прошептал Ханикатт. — Толстая сука, ворюга!
— Он не мог, — растерянно бормотал мальчик. — Он не мог так поступить!
Слокум молчал, с трудом сдерживая кипевшую в нем ярость.
— Через Майлз-Сити проходит железная дорога «Норзен Пасифик», — сказал И. В. Незнакомец кивнул.
— Совершенно верно, проходит.