Это же надо! Бедная Варна! Теперь Кира от всей души простила ей и расстегнувшийся, якобы случайно, халатик, и чашку с сердечками. И даже откровенные взгляды, которые Варна бросала на Пантелеймонова.
— А потом? — отвлек Пантелеймонов не ко времени размечтавшуюся женщину. — Что было потом?
— Потом? — очнулась Варна. — А потом он вроде бы ушел!
— Как ушел?
— Ну да, — кивнула Варна. — Ушел, а напоследок еще раз повторил, что если узнает, что Катя ему неверна, то убьет ее и того мужчину, с кем она ему изменит.
— И все?
— Нет, еще он добавил, что она его знает.
— Кого?
— Не кого, а его она знает, — терпеливо пояснила Варна. — Он сказал, что Катя, мол, знает, что он способен выполнить свою угрозу. И с одним Катиным хахалем он уже разобрался сегодня.
После этой фразы наступило длительное молчание.
— Вот это поворот! — выдохнула наконец Кира. — Так что же, Петеросяна убил любовник Кати? Из ревности?
— А потом пришел хвастаться своим ужасным делом к Кате. Она поняла, что он не врет, испугалась и наложила на себя руки? Так, что ли?
В устах Пантелеймонова эта версия прозвучала крайне глупо. Да и не стал бы Катин любовник, коли он такой горячий парень, убивать Катю. Во всяком случае, таким образом точно бы не стал. Вот придушить в порыве злости — это можно было понять. Мог поколотить. Прирезать или пристрелить, если пистолет под руку подвернется. Но скармливать своей любовнице снотворное, а потом поить ее шампанским, ожидая, когда она уснет и захлебнется… Нет, на такое изощренное коварство тот вряд ли был способен. Скорее, какая-то женщина.
— Но кто он такой? Где его искать?
Варна пожала плечами:
— Единственное, что я о нем знаю, — что зовут его Мага и он торговец.
— Точно?
— Когда они ссорились, Катя ему кричала: «Мага, ты просто грязный торгаш! Тебе никогда не понять, что я чувствую!»
— Значит, Мага? — задумчиво уточнил у нее Пантелеймонов. — Если мусульманин, то может быть Магометом. Я уже сталкивался с подобным русским вариантом этого имени.
— А где он торгует? — спросила Кира.
Варна пожала плечами:
— Все, что знала, я вам уже рассказала.
К этому времени на кухне стало совершенно тесно. Трое детишек Варны слопали пряники. И аппетит у них только разгулялся. Напрасно Варна переживала. Эти маленькие мужички требовали теперь и супа, и котлет, и еще чего-нибудь на сладкое вроде компота с вишнями и мороженым. А лучше сначала мороженое, а потом уж все остальное. В ответ на отказ матери троица разразилась дружным ревом.
Видя, что Варне теперь уж точно не до них, парочка сыщиков попрощалась и улизнула от этой шумной компании.
— Знаете, — крикнула им вслед Варна, на которой снова висели трое ее детей. — Мне еще показалось, что после того, как ушел тот мужчина, я слышала в квартире Кати женский голос! Но возможно, мне это только показалось сквозь сон.
— Ну, что скажешь? — обратилась Кира к Пантелеймонову, когда они вышли из дома.
— Тебе видней, — пожал тот плечами.
— В каком смысле?
— Это ведь ты была на свадьбе и могла видеть убийцу, — сказал сыщик.
До сих пор Кира не рассматривала такой вариант. И сейчас ей стало здорово не по себе.
— Что с тобой? — заметив ее состояние, спросил Пантелеймонов. — Разве ты раньше не знала, что убийца кто-то из числа приглашенных на свадьбу гостей?
— Или из числа обслуживающих эту свадьбу людей, — сказала Кира.