Даже если Картрайт все наврал, ему удалось подкрепить старое убеждение Джо: конец роду человеческому, скорее всего, положит бактериологическое оружие, а не ядерное. Слишком уж просто развязать эту войну. Джо представил, как Хагбард со своей подводной лодки впрыскивает в море культуру смертоносной чумы, и содрогнулся.
Портфель с тяжелой рукописью Картрайта, которую Джо решил взять домой, оттягивал руку. Джо стоял в вестибюле здания, где находилась его редакция, и уныло рассматривал в витрине зоомагазина огромные аквариумы с тропическими рыбками. В одном из аквариумов красовалась фарфоровая модель тонущего пиратского корабля. Она заставила Джо вновь вспомнить о Хагбарде Челине. Доверяет ли он Хагбарду? Можно ли всерьез верить, что Хагбард страдает психозом капитана Немо и способен, поразмыслив над пробирками и склянками с культурами бактерий, решительным нажатием волосатого пальца на кнопку отправить торпеду с бактериямиантракс-таув чернильные воды Атлантики? Тогда, как сказал Картрайт, человечество погибнет в течение одной недели. Трудно поверить, что Картрайт лжет: слишком уж много он знает.
Вернувшись домой, Джо поставил свою любимую запись из коллекции Музея национальной истории,«Язык и музыка волков»,и зажег косяк. Ему нравилось под кайфом слушать волков и пытаться понять их язык. Затем он вытащил из портфеля рукопись Картрайта и взглянул на ее титульный лист. Там не было ни слова об энергии сознания, зато говорилось о том, что показалось Джо гораздо более занимательным:
КАК ДРЕВНИЙ БАВАРСКИЙ ЗАГОВОР
СПЛАНИРОВАЛ И ОСУЩЕСТВИЛ
УБИЙСТВА МАЛЬКОЛЬМА ИКСА, ДЖОНА Ф. КЕННЕДИ, МАРТИНА
ЛЮТЕРА КИНГА, ДЖОРДЖА ЛИНКОЛЬНА РОКУЭЛЛА, РОБЕРТА
КЕННЕДИ, РИЧАРДА М. НИКСОНА, ДЖОРДЖА УОЛЛЕСА, ДЖЕЙН
ФОНДЫ, ГАБРИЭЛЯ КОНРАДА И ХЭНКА БРАММЕРА
– Ну всё, – выдохнул Джо, – тут-то мне и конец.
– Вполне приличный трип,– сказал Хагбард Челине. – Ты настоящий герой, – ответила мисс Портинари. – Обслужил Гарри Койна просто по-царски. Возможно, когда у него хватит духу встретиться со мной, он сделает то же самое.
– С ним проще, чем с самим собой, – устало произнес Хагбард. – Моя вина намного глубже, потому что я больше знаю. Проработать его вину было куда легче, чем мою.
– Но теперь все позади? Твоя шерстка больше не поднимается дыбом?
– Я знаю, кто я и почему я здесь. Аденин, цитозин, гуанин, тимин.
– Как ты вообще умудрился это забыть? Хагбард усмехнулся.
– Забыть легко. Ты это знаешь. Она улыбнулась в ответ.
– Будь благословен, капитан.
– Будь благословенна, – сказал он.
Вернувшись в каюту, он по-прежнему чувствовал себя подавленным. Видение Саморожденного и змея, пожирающего собственный хвост, разрушило роль и образ. Эмоциональная энергия снова толкала его в «темную ночь души». Решение личной проблемы не спасало Демонстрацию и не помогало справиться с надвигающейся катастрофой. Но оно напомнило ему, что конец есть начало и лишь смирение бесконечно, тем самым освободив его и позволив начать все заново. Повернуть Колесо Таро…
Он понял, что все еще немного бредит. Это было легко исправить: бредил Гарри Койн, а он уже не был Гарри Койном.
Вспомнив, кто он такой и почему он здесь, Хагбард открыл дверь своей каюты. В кресле, под изображением осьминога, сидел Джо Малик и хладнокровно взирал на него.
– Кто убил Джона Кеннеди? – спокойно спросил Джо. – На этот раз мне нужен прямой ответ,Эйч-Си6. Хагбард опустился в другое кресло, едва заметно улыбаясь.
– Дошло наконец-то, а? Несколько лет назад я велел Джону, чтобы он, когда встретится с тобой, особо подчеркнул: тебене следуетверить никому с инициалами Эйч-Си. Но ты не обратил внимания на его предупреждение и умудрился мне поверить.
– Я обратил внимание. Но мне казалось дикостью воспринимать это всерьез.