- Нам нужны простые хорошие часы без всяких фокусов. Подождите, я что-то придумал.
Папа схватил газету и стал лихорадочно её просматривать, и никто в эту минуту не посмел даже шелохнуться.
- Так, - сказал наконец папа. - Всё в порядке. Посмотрим. Ну-ка, все одевайтесь! Пусть уж в этот раз посуда останется невымытой, ладно, мама? Мы поедем по делам.
- И Самоварная Труба тоже поедет?
- Нет, Самоварной Трубе сегодня придётся остаться дома.
Ничего более обидного Самоварная Труба ещё в жизни не слышала, она так обиделась, что забралась к Мортену под кровать и не желала ни с кем прощаться.
Но, к счастью, она была совсем незлопамятной. Когда все вышли на улицу и взглянули на своё окно, они увидели, что Самоварная Труба лежит на подоконнике, смотрит на них и машет хвостом.
- Ну, всё в порядке, - сказал папа, и они двинулись в путь.
- Как ты думаешь, мы идём в настоящий часовой магазин? - спросила Мона у Мадса.
- Не знаю, а хорошо бы. Знаешь, как интересно, когда все часы начинают бить в одно и то же время.
Но папа проходил, не останавливаясь, мимо всех часовых магазинов. Наконец он остановился перед большим домом. Они поднялись по лестнице и вошли в большой зал.
Здесь всё было очень необычным. В зале стояло много всевозможной мебели. Кресла, стулья и буфеты громоздились друг на друга. Под потолком висело множество люстр и ламп с большими, похожими на купола абажурами. В одном конце зала стояли столы, заставленные подсвечниками, кухонными весами, кастрюлями, формами для пирожных и электрическими плитками. А кроме того, в зале было много-много людей. На высокой кафедре стоял мужчина с кофейной мельницей в руке и кричал:
- Кто купит кофейную мельницу? Настоящую старинную кофейную мельницу?
- Две кроны! Предложено две кроны! Три кроны! Четыре кроны! Кто больше? Никто? - С этими словами он постучал по столу маленьким молоточком.
Мортену это очень понравилось. Здесь настоящие взрослые люди так же, как и он, любили стучать молотком.
- Я тозе! - закричал Мортен. - Я тозе удалю!
Но и папа, и мама, и Марен, и Мартин, и Марта, и Мадс, и Мона, и Милли, и Мина повернулись к нему и сказали:
- Тиш-ш-ш-ш-ше!
И тогда Мортен понял, что здесь действительно надо сидеть тихо.
Но мужчина на кафедре вовсе не замолчал. Он продолжал поднимать один предмет за другим. Вот он поднял в воздух круглый стул для рояля.
- Кто купит? - кричал он. - Удобно сидеть за роялем! Тра-ля-ля! запел он и затанцевал вместе со стулом.
Все засмеялись.
- Десять крон! - предложил кто-то.
- Одиннадцать!
- Двенадцать! -крикнула дама, сидевшая рядом с мамой.
- Двенадцать! Кто больше? Стул ваш, пожалуйста!
- Знаете, у меня нет никакого рояля, - шепнула дама маме, - но этот стул показался мне таким уютным!
- Конечно, конечно, - ответила мама.
- А теперь займёмся часами, - сказал человек на кафедре, и все дети, как по команде, выпрямились на стульях. - Начинаем с красивых английских часов!
Пока он объявлял, двое мужчин вынесли в зал очень большие часы, которые должны были стоять на полу.
- Пятьсот, - сказал кто-то.
- Шестьсот!
- Тысяча! - крикнул чей-то голос, и часы были проданы.
- Для нас такие часы слишком велики, - сказал папа.
- И ведь они стоят на полу, - сказала мама, - а у нас есть Мортен. Он мигом разберёт их по винтику.
Принесли другие часы. Они были не такие большие, их вешали на стену. Они были очень красивые, с двумя большими гирями. У часов был такой уютный, домашний вид, что они сразу понравились папе, маме и восьми детям. Они зашептались и закивали головой.
Но вдруг произошло нечто странное. Из дверцы, сделанной на самом верху часов, выскочила маленькая синяя кукушка и закуковала.
Дети раскрыли рты от удивления. Все заулыбались.
- Вот бы нам такие часы, - шепнул Мадс.