Часть вторая
Тетрадь 10 (1927 г.)
Рождество. Святки
Наступил 1927 год. Зима. Кончалась пора Никольских морозов. Стужа несколько смякла. Деревья на улице покрылись инеем, сделавшись нарядными, словно в сказке. Снежинки, освещенные солнцем, отражая солнечные лучи, блестя играли всеми цветами радуги. В ночь на новый год погода разбуянилась, запуржило: снегу намело до самой повети. А к утру небо несколько повыяснилось. На мутном небе появилась бледная луна, вокруг ее большое, светлое кольцо (по народным наблюдениям) предвещающее стужу. На рассвете совсем выведрило; в беспредельной глубине синего неба, появились звезды горохом рассыпавшись по всему небесному куполу. Начинались рождественские холода, беспощадно давя на землю.
В Рождество, у Савельевых в верхней комнате, за семейным чаепитием с душистыми кренделями и медом, Любовь Михайловна, для своих детей продекламировала запомнившийся ей еще с детства, рождественский стишок.
В детстве, когда я училась в девичьей школе: сказала она, мы всем классом после христаславления пели так: «По небу, полуночи ангел летел, и тихо божественно песню он пел: Слава вышних богу и на земли мир, в человецех благоволение! Алилуя! Алилуя! Алилуя!
А я в детстве, помню, пела: «Маленький птенчик, принес Христу венчик. Христа величает, в дудочку играет. Где Христос родился, там рай отворился!» стараясь, подражать, по-детски, тонюсеньким голоском, пропела бабушка Евлинья внося, в общую, семейную, морально-нравственную и поучительную беседу, свою лепту.
Под воздействием, этих благочестивых песенок, у детишек, еще выше поднялось праздничное настроение. Они с большим вниманием прослушали их, а Ванька прекратив пить чай, даже рот разинул от пристального внимания к пению матери и бабушки. Пристально слушали и Ванька с Володькой. Даже полуторагодовалый Никитка и тот присмирев перестал капризничать, просясь на руки к матери.
Не успела семья вылезти из-за стола как к ним в дом пожаловала Анна Гуляева.
Здорово ли живете! Чай да сахар! поприветствовала она хозяев дома.
Поди-ка добро пожаловать! Садись к нам чай пить! пригласил гостью к чаепитию Василий Ефимович.
Нет, спасибо! Сейчас только дома чаевничала, соврала она.
Вы что, за покупками-то идете? обратилась она.
За какими покупками? Куда? недоуменно и с удивлением спросил Василий.
Как куда? В новую лавочку!
В какую лавочку? спросила и Любовь Михайловна.
Вы, дома сидите, и видно ничего не слышите! Чай, вон в Грунькиной мазанке: Крисламовы-Рыбачковы торговую лавку открыли. И, больно много всякого, местного товару в неё навозили.
А мы и не слышали. Вот и понимай! Совсем рядом, а кабы не ты, мы бы и не знали, высказал удивление Василий.
Ну вот, я вам пришла известить! с угодливостью встрепенулась Анна.
Уж больно она у нее мала, мазанка-то, и как только в ней разместилась всякая всячина? усомнился Василий Ефимович.
Вам бают! Всего навезено полным-полно! уверяла Анна. Я уж там была и кое к чему приценилась. Только вот, купить-то пока у меня не на что. Лавочка открылась, можно сказать у меня прямо под носом, да в нее не сходить, да ничего не купить, это порок для меня! заискивающе лебезила Анна. Ты, Василий Ефимович, не выручи ли меня трёшенкой денег? в ноги брякнусь, весь век не забуду, отплачу!
Кланятся в ноги, положим, не надо, это ни к чему, без кланянья выручу! посулил Василий Анне денег и открыл свой заветный сундучок с деньгами. Он вынул оттуда, трехрублевую зеленую бумажку и хрустя ею меж пальцев улыбаясь подал ее Анне.
Вот спасибо, вот спасибо за выручку, смеясь и кланяясь всем станом затараторила Анна. Теперь я пойду и накуплю чего моя душа желает.
Место где стоит Грунькина мазанка ходовое на перекрестке двух улиц. К этому месту примыкают три многолюдные улицы: Главная, Слобода и Кужадониха. По замыслу Крисламовых, это ходовое место будет способствовать их бойкой торговле и много принесет дохода и барыша. По улицам села, круглый год, продавали с возов всякие товары: горшки-крынки, гребни-бёрда. То и знай, горланили: «Ведра починить!», «бабье делай трепье!», «Телят палых, кошек собак, нет ли!» Ходили коновалы. Дегтярники орали: «Дегтю! Дегтю!», другие: «Луку, Вишни, Яблоков!», «Масла, Патоки, Свиней, рыбы, воблы!» Насмотрелись на это Крисламовы и решили заняться торговлей, местными товарами. Не смотря на малые размеры мазанки, товару к открытию было завезено действительно много. На изготовленных полках были размещены: белый хлеб (каравай руками сожмешь, а он снова, как пружина выпрямится), конфетки, пряники, семечки, орехи, рыба и отменная колбаса. За прилавком торговал Алексей, а брат его Иван занимался вопросами доставки товаров. На крыше мазанки виднелась, невзрачная небольших размеров вывеска: «Бакалейная лавка М. Ф. Крисламова».