Из его кабинета открывается вид на станцию и ее окрестности. Тройное солнце, бесконечно далекое, озаряет металлические конструкции мерцающим светом, и на его лицо падают голубоватые отблески.
Вы находитесь в самой отдаленной точке на карте Содружества, лейтенант, говорит полковник, не отрываясь от панорамы. Дальше начинаются неисследованные территории. Система Лима. Худшее место для службы трудно представить линия фронта здесь не проходит, боевые действия не ведутся, самое большее стычки с противником периодичностью в один-два месяца. Станция существует только потому, что начальство считает необходимым поддерживать в этом районе военное присутствие. Это присутствие чистая фикция, но есть точка на карте, а для годового отчета этого достаточно.
И я привык, что сюда отправляют всякие отбросы, уж простите за невольную грубость. Но когда мне в руки попало ваше личное дело, даже я был удивлен. Вы ведь с отличием закончили Академию, вас так хвалили Чего ради вы загнали свою жизнь в такой тупик? По вашему поводу только следственную комиссию собирали два раза.
Ее оба раза собирал Альбер.
Да, там написано. Жаль, я не прочитал этого раньше, прежде чем подписать его документы на перевод сюда.
Он некоторое время молчит, задумавшись.
Это, кажется, ваше седьмое место службы? спрашивает он. Кейси пожимает плечами. Нигде не приживаетесь?
Пока полковник не смотрит, Кейси выплевывает в руку жвачку и приклеивает ее под стол. Его этот разговор уже начинает утомлять.
У Мицлава появляются смутные подозрения.
Вы меня вообще слушаете? оборачивается он.
Да, конечно, немедленно соглашается Кейси. Мицлав встречает его чистый, не замутненный ни единой мыслью взгляд. Ему не нравится это ерничанье.
Сегодня утром вы получили прямой приказ не вступать в бой. Каким образом вы оказались в зоне огня? задает он вопрос уже гораздо резче.
У меня вышел из строя передатчик, и я не ориентировался в обстановке, голос Кейси совершенно спокоен.
А в прошлый раз вы получили сигнал бедствия? Кто бы сомневался, что у вас на все готов ответ! горячится Мицлав. Вы вообще представляете, как плохо идут у нас дела в приграничных районах? Несколько точных ударов противника, и мы полностью потеряем контроль еще над тремя секторами. Нам нельзя допускать утечки информации. Ни одного ушедшего из окружения вражеского корабля, ни одного нашего, попавшего в плен. Вы это понимаете? Что вы из себя строите дурачка?
Кейси предпочитает пока не встревать.
Мицлав некоторое время ходит по комнате, успокаиваясь.
Однако ваши успехи воодушевляют, вздыхает он в конце концов. Вы сбили восемь вражеских истребителей.
Я сожалею о своих ошибках, вступает в диалог Кейси, на этот раз он выглядит вполне серьезным. Многие из них уже не исправишь. Но я всегда был пилотом. Хорошим пилотом, приподнимает он одну бровь. А теперь у меня только и осталось, что горькие воспоминания Вещи, которые никто не захотел бы помнить, голос его звучит вкрадчиво, успокаивающе. На секунду Мицлаву кажется, что у Кейси желтые глаза, как у змеи. Этот пристальный взгляд гипнотизирует его, начинает затягивать как в воронку. Мицлав отворачивается.
«..да стреляй же!» вспыхивают в его памяти слова. Он едва заметно встряхивает головой, стараясь избавиться от воспоминаний.
Кейси рассматривает его профиль, оценивая, какой эффект произвели его слова. Его прозрачные глаза смотрят внимательно и выжидающе.
Мицлав некоторое время молчит.
Если позволите мое мнение, лейтенант, замечает он наконец, меньше всего вы походите на жертву обстоятельств. Скорее, вам слишком долго потакали.
Я готов понести наказание, добавляет Кейси спокойно.
Мицлав вздыхает. Он принял решение относительно Кейси еще до этого разговора. Однако его не покидает ощущение, что с этого момента неприятности будут раскручиваться, как витки спирали.
Послушайте, Касарес, наконец говорит он, смягчаясь. Кейси морщится, ему не нравится, когда его так называют. Я не стану подписывать рапорт советника Альбера. И я делаю это только по одной причине. С вашим послужным списком еще одно нарушение означает перевод в штрафбат. А мне бы этого не хотелось. Но это ваш последний шанс, учтите. Все дальнейшие меры я оставляю на усмотрение майора Диаса. Он моего мнения не разделяет, предупреждает он. Вы свободны.