Мицлав и Диас вдвоем скрываются в коридоре, остальные тоже начинают понемногу разбредаться. Альбер отходит в стене, пропуская всех вперед. Кейси, проходя мимо, демонстративно не смотрит в его сторону.
В столовой на завтрак собираются не все, так как после вылета в середине ночи некоторые решают лечь и попытаться еще поспать. Столовая небольшая, довольно тесная, с серыми металлическим столиками, барной стойкой, окошком, отделяющим кухонный отсек, и подвешенным сверху большим видеоэкраном, который обычно включают вечером. За столиком с краю сидит Альбер, он ничего не ест, на его столе только чашка с кофе. Его внимание занято персональным коммутатором; он читает последние известия с фронта, иногда переключая рубрики световым пером.
Торрини и Марко специально садятся в другой стороне зала.
Через несколько минут появляется Кейси, он принял душ, теперь он чистый и свежий, только воспаленная щека портит его холеную внешность.
Что у нас на завтрак? Яичница с беконом? интересуется он у повара. Это здоровый рослый африканец с длинными волосами, спутанными в дреды. Мгола Ниери. У него совершенно черная кожа, ровная белоснежная улыбка, украшенная золотой фиксой, и спокойный ленивый взгляд. Из-под воротника форменного комбинезона выглядывают замысловатые переплетения бус.
Ешь, что дают, привычно отвечает он.
Самое большее, что здесь бывает омлет из восстановленного белка.
Кейси берет поднос там каша, половинка яблока и чай. Он обреченно вздыхает. Потом поднимает глаза и замечает в глубине столовой Альбера. Это зрелище его воодушевляет. Кейси, держа в руках поднос, начинает прокладывать себе сложный и малопонятный маршрут среди столиков, изящно огибая препятствия. Это едва ли требуется до места, где они сидят, можно дойти совершенно свободно. Торрини и Марко выжидающе наблюдают за этой картиной. Внимание советника занято другим.
Кейси добирается до дальнего края столовой, протискивается в очередное узкое пространство и задевает стол Альбера бедром. Чашка опрокидывается, и кофе разливается по столу.
Боже мой, извините меня, я такой неловкий, лепечет Кейси почти правдоподобно.
Альбер поднимает на него глаза. Он в ярости.
Думаешь, тебе все сойдет с рук? говорит он тихо.
Кейси ставит поднос на соседний стол.
Что именно? интересуется он.
Альбер не двигается. Его взгляд способен прожечь насквозь.
А ты вспомни Эль Рид, Делавера. Это освежит твою память, так же тихо выговаривает он сквозь зубы.
Эль Рид? удивленно переспрашивает Кейси. Столько воды с тех пор утекло, советник. Может, хватит уже искать виноватых? Кейси слегка улыбается. Потом наклоняется к уху Альбера и произносит шепотом: А может, это из-за ваших стратегий мы оставили там половину флота?
Лицо Альбера искажается. Он вскакивает с места, хватает Кейси за отвороты комбинезона и толкает его на стоящие рядом столы. Однако Кейси гораздо ловчее. Ему быстро удается скинуть с себя невесомое тело советника, он в мгновение ока оказывается над ним, с силой ударяет его об стол, и прижимает горло локтем. Его глаза лихорадочно горят.
В эту минуту их растаскивают.
Мгола отрывает Кейси от его жертвы и уводит за собой.
Пойдем гулять, друг, приговаривает он, обхватывая его своей огромной рукой за плечи и ведя его с собой по коридору. Кейси не сопротивляется. Таким образом Мгола доводит Кейси до его каюты, перед входом останавливается и наставительно кладет ему на затылок свою тяжелую ручищу.
Веди себя хорошо, произносит он, и только затем отпускает.
В столовой Марко помогает Альберу подняться.
Вас вроде прислали безопасностью заведовать? уточняет он довольно недружелюбно. Вот бы и занялись чем-нибудь по специальности.
Альбер не удостаивает его ответом. Ему все еще трудно дышать.
В своей комнате Альбер не находит себе места. Он мечется из угла в угол, не в силах успокоится. Он подходит к секретеру, наливает себе коньяк, выпивает. Его руки дрожат. Он подходит к шкафу, из-под вещей он достает небольшую деревянную шкатулку. В ней личные вещи солдат фотографии, брелки, маленькие талисманы; здесь вещи только тех, у кого не было родственников, которым можно было бы все это отправить. Чаще всего эти ребята бывшие воспитанники детских домов. На фотографиях они совсем молодые, многим нет и двадцати. Внутри есть еще траурная ленточка в оранжевых и черных полосках, особая монета, посвященная памяти павшим, с гравировкой «Эль Рид» и датой; еще информационный чип со списками всех погибших. Альбер составлял их лично.