Прошло несколько долгих минут. Максим раскрыл глаза и глубоко вздохнул. Путь на Голгофу начался. Отступать некуда.
Я рос закрытым, необщительным ребёнком. Точнее, мама запрещала общаться мне с ровесниками, находила их недостойными. Один разбойник, другой из неблагополучной семьи, третий прочие недостатки. Для игр со мной не подходил никто. Только в школе мне удавалось говорить с одноклассниками, хоть когда-то открывать рот и пытаться социализироваться.
Почему так?
Отец рано ушёл из семьи, мать бросила все силы на моё воспитание. Сейчас я понимаю, она тронулась рассудком то ли на почве потери мужа, то ли от любви ко мне. Она мечтала воспитать благородного, воспитанного молодого человека, семьянина. Желательно, музыканта. Её влекла скрипка. Тонкие струны, как душа человека. Изящный инструмент. Она представляла, я выхожу во фраке на сцену и с первых звуков вызываю слёзы на глазах слушателей. Считала, кстати, что у скрипача должны быть кудри. Искренне пыталась мне их завить. Только на прямых, жёстких волосах ничего не получалось. Говорила, светлые волосы идеально подходят для инструмента. Кудрявая должна быть вся голова. Словно у пуделя. Как думаете, игре на каком инструменте я обучался несколько лет?
Антон понимающе кивнул.
До сих пор удивляюсь, как мать смогла собрать деньги на скрипку?! Ненавидел прикладывать этот кусок дерева к шее! Слёзы текли ручьём при домашних заданиях. В музыкальной школе я понимал, полтора-два часа и я отправлюсь домой. Меня отпустят. Мать же беспощадно стояла над душой и пыталась вытрясти из меня чёртовы звуки! Унизительнее всего были бигуди. Она специально меня не стригла в надежде на то, что волосы отрастут и будут более послушными. Однако жёсткий мальчишеский волос не хотели виться, вызывая у неё приступы отчаяния.
Что она делала?
Садилась на край ванны и дико кричала. Кричала разное: что я вырасту моральным уродом, что закончу свой век в колонии для несовершеннолетних, что без музыки я вырасту необразованным, что скрипка делает из меня человека, что я буду таким же говнюком, как и отец. Всегда разная версия.
Ты обижался на мать?
Помню, что хотел убежать из комнаты, хотел спрятаться под одеяло. Сделаться невидимым. Обида? Нет, обиды не было. Я боялся разочаровать мать. Больше, наверное, плакал потому, что она меня не понимала и заставляла делать вещи, которые мне нравились. Скрипка неединственное развлечение в детстве.
Антон вопросительно поднял брови.
Из игрушек покупались только книги. Мячи, пистолеты недоступные мне развлечения. На футбольном поле ребята ругаются матом мне туда нельзя. Игра в войнушку пропаганда насилия. В казаки-разбойники я могу сломать ноги. Запрещалось всё, что по её мнению могло причинить вред любимому сыну. До сих пор не могу читать! Дома ни одной книги!
В голосе Максима сквозила обида. К горлу подкатывался ком, но он сдерживался.
Одежду могла выбирать только она. Несложно понять, что ходил я только в брюках и рубашках. Если брюки были классические, то рубашки выбирались пёстрыми, яркими. Когда я надевал белую рубашку, я радовался. За это не будут смеяться и разыгрывать одноклассники. Но жёлтая в красный цветочек вызывала улыбку и у учителей в том числе. Попугаем я заходил в класс, потупив глазки в пол. Лишь бы не видеть радостных глаз ровесников.
Максим тяжело вздохнул и посмотрел в глаза Антону.
Думаешь, проблема дала корни в детстве?
Пока я не вижу проблемы. Мы находимся в описательной части. К основному меню так и не подступали. Я прав?
Да. То, что рассказываю не суть. Такое детство у каждого второго, кто остаётся под присмотром матери.
Суть всё, что ты рассказываешь, поправил Антон. Ты её осуждаешь?
Нет. Где-то на подкорке мозга я осознаю, она хотела как лучше. И другого пути не видела. Не знала, что есть другие методы. Она, думаю, боялась растить меня одного. Работала, готовила, воспитывала, как могла. За что мне её осуждать? Отчасти благодаря ей я сейчас сижу на этом кресле.
Ты хотел бы другую мать, если бы была возможность выбора?
Максим поморщился.
Никогда не задумывался над такой бессмысленной идеей. Её воспитание я воспринимал как данное. Как то, отчего невозможно отвертеться. В любых семьях случаются перекосы и перегибы. В нашей их было несколько больше.
У тебя были бабушка или дедушка?