А дальше наступила тишина. Деревья прекратили вой, а незнакомец с бесстрашным интересом вникал в лицо художника, который стыдливо прятал взгляд, словно чувствовал себя виноватым.
Объясни, что это сейчас было или повтори пожалуйста, воскликнул изумлённый незнакомец, выдавив из себя смешок, но тут же добавил. Я шучу на счёт повторить.
Не дождавшись никакого ответа от не менее изумлённого художника, он выбрал иной путь:
Знаешь, я застал рождение этих деревьев и считал это единственным чудом Земли, но что я вижу? спросил он, восторженно взмахнув рукой в сторону полотна. Что это за Божественное творение? Если бы это, всего лишь, приснилось, то я также бы видел весь мир. Но я не сплю, и мир, как раньше, видеть не осмелюсь! Так ответь же мне, художник, что это? Как называется твоё творение и почему оно влияет на весь мир?
Лесть всегда была в моде, но ею не очаровывают, хотя улыбка художника выдавала, что он испытывает удовольствие от лести.
Почему вы решили, что оно божественно? ответил художник вопросом, его смутило это слово, ведь только что он распугал людей, изгнал их из Святых земель.
Потому что сияет
Это душа Беззащитного леса.
Душа? переспросил он так, словно не поверил.
Да душа, разве не похожа?
Похожа, соврал он и спросил. То есть, у каждого дерева есть душа и у леса тоже?
И у каждого здания, и у каждого города есть душа, есть своя история.
А как выглядит моя?
Я думал, ты знаешь, разочарованно ответил художник и удивил незнакомца не только ответом, но и разочарованием.
Откуда я могу знать? вспыхнул он, но интерес в нём лишь разгорячился, ведь никогда и не задумывался, как выглядит собственная душа.
«Неожиданно.», продолжил разочаровываться Арлстау.
Нижнее тату на щеке, твоя душа наконечник стрелы, спокойно ответил он и намеренно сделал вид, что собирается уходить.
Казалось, ответом сразил с ног, но незнакомец не падал, лишь лихорадочно о чём-то размышлял.
Куда же ты?
Пока не знаю.
Сначала узнай, а потом собирайся.
Я хочу узнать, как выглядит моя душа! зачем-то решил поделиться сокровенным художник.
Снова пауза, незнакомец вновь о чём-то думал.
То есть, видишь душу всего, но до своей глаза не достают?
Так и есть.
Думаю, нам по пути.
С чего это?
Это не татуировки, интригующе начал он.
А что же это?
Я таким родился.
Интересно
Он и правда задел художника за живое, раскрыл один замок.
Всю жизнь думал, что они значат, но о душе, даже мысли не пришло! Эти символы я встретил лишь в одном месте, хотя обошёл весь мир. Возможно, оно даст тебе ответ, как выглядит твоя душа
Художник молчал, доверить свою жизнь бродяге считал глупостью, и перед ним бродяга, что не глуп.
Ты хоть понимаешь, что ты наделал? воскликнул незнакомец. Рядом с первым чудом света сотворить такое! Выбрал же ты место! Тебя ведь весь мир будет искать!
Не будет. Я позаботился об этом
Незнакомца ответ озадачил и насторожил, заставил отступить на шаг и замолчать. Арлстау этого не заметил, сейчас он видел в нём, что он не умеет быть благодарным, что не стыдится своих мыслей и грехов и во всём себя считает правым. «Стоит ли путешествовать с таким человеком или он роковая ошибка?».
Что ещё можно сказать о человеке с перепачканным лицом?! Не знал он, как стучать, чтоб достучаться; не знал великих, кого также величал; не знал простивших, что посмели попрощаться; не знал он берег, где единственный причал. Да и сам он сплошная неизвестность, и неизвестно что он может принести
Знаешь, что обидно? спросил незнакомец.
Что?
Тебе столько людей будет зла желать, и это всегда будет не взаимно. Ты никогда в ответ им зла не пожелаешь!
И это для тебя обидно?
Для меня да! интригующе воскликнул он и вздохнул. Эх, душа!! Да, что ты знаешь о душе?!
Так сказал, будто знал о ней всё, и художник ответил:
Согласен, я поеду с тобой!
Всего-то слово, всего лишь эмоция.
Моё имя Иллиан. сказал он, ударив на первый слог, хотя звучит имя иначе.
Арлстау
Подожди минутку, Арлстау.
Через минуту подогнал свой почти неприметный, спортивный электромобиль тёмно-синего цвета, с шестью тонкими белыми полосами на капоте, крыше и багажнике.
Затем поспешил примкнуть к мародёрству. В ларьках, что минутами ранее принадлежали торгашам, он набрал несколько пакетов еды, упаковку газировки, но денег не взял, хоть и художник думал иначе.